Можно ли читать молитвы на современном языке

Можно ли молиться Богу на русском языке?

Вопрос задан:
22 марта 2018

На вопрос отвечает: протоиерей Димитрий Шушпанов

Русифицированные молитвы можно, конечно, найти в интернете. Но они являются лишь пособием, нужным для объяснения малопонятных церковно – славянских слов и выражений. Одно, не исключает другое: толковый словарь русского языка – не исключает употребление самого русского языка. Конечно, можно молиться Богу и своими словами, по-русски, но необходимой принадлежностью, как православного богослужения, так и домашнего молитвенного правила христианина, являются молитвы, составленные святыми, и читаемые на церковно – славянском языке. В чем их важность? Во-первых, молитвы святых, это – камертон правильной молитвы. Мы, зачастую, не знаем, о чем и как молиться. Вот и учимся у святых. Во-вторых, сам церковно-славянский язык был искусственно составлен святыми Кириллом и Мефодием специально для общения человека с Богом. Он намного богаче, изящней русского языка. Он не содержит ни одного матерного слова. Наконец, он освящен тысячелетней традицией его употребления славянскими народами в молитве. Проблема непонимания церковно – славянского языка, не столько смысловая, сколько – молитвенная. Этот язык – язык молитвы, и, по-настоящему усваивается и понимается он именно в опыте молитвы. Будете правильно молится на нем, проникнетесь его духом, и многие непонятные словосочетания, сами собой, станут понятны.

Что касается второго вопроса, за богослужением Церковь дает нам лишь отдельные темы для молитвы, но мы можем, и должны молиться Богу и о своем. Поэтому, частная молитва на службах, не совпадающая с их общим ходом, возможна.

На главную страницу Задать свой вопрос священнику

Можно ли читать молитвы на русском языке?

Скажите, пожалуйста, можно ли читать молитвы на русском языке, или всё-таки надо читать на старославянском? Если нельзя на русском, то почему? Библия ведь переведена на русский язык, и мы ее читаем по-русски.

Вы ставите очень серьезный вопрос, ответ на который не так прост, как может показаться на первый взгляд. Для человека, глубоко укорененного в православной традиции, представляется немыслимым, как можно обращаться к Богу на современном русском языке. А для человека, только приходящего к вере, церковнославянский язык непривычен и малопонятен. В храме тексты священного Писания читаются на церковнославянском, а в литературе, в проповедях, в письмах и ответах современникам мы чаще всего используем текст синодального перевода Библии на русский язык. Но мы пользуемся им только для того, чтобы яснее донести мысль до современного человека, хотя и этот перевод довольно архаичен. Попутно замечу, что сейчас ведется работа по изданию старообрядческого перевода на русский язык святого Евангелия.

Надо сказать, что церковнославянский перевод Библии и богослужебных текстов — точнее и ближе к оригиналу, чем синодальный перевод. Специалисты в области языкознания говорят о сложности толкования молитвенных формул и невозможности точно передать богослужебную семантику инструментами современного языка.

Замечательная статья о нашем богослужебном языке напечатана в предисловии к «Молитвеннику», изданному старообрядческой митрополией Русской Православной старообрядческой Церкви (М., 1988 и др. С. 8-9). Там кратко, но по существу раскрывается значение церковнославянского языка и причины, по которым Церковь не может перейти на современный русский язык. Здесь я только процитирую один абзац.

Многовековой молитвенный опыт Русской Церкви показывает, что церковнославянский язык подходит как нельзя лучше для молитвенного общения с Богом. Ведь беседа с Богом — это не беседа с человеком. Поэтому язык молитвы должен отличаться от языка обычной речи. Церковнославянский язык придает молитвам и славословиям возвышенный стиль, отвлекая душу от суетных земных забот и печалей. В этом отношении язык нашего богослужения является неисчерпаемым сокровищем.

Начните молиться по молитвеннику, и Вы увидите, как органично изливаются слова молитвы из сердца.

Богослужебный и современный русский язык близкородственны. Поэтому я бы советовал вам сделать усилие над собой и постараться освоить церковнославянский. Можно порекомендовать следующий учебник: Плетнёва А.А., Кравецкий А.Г. Церковнославянский язык: Учеб. изд. – 5-е изд., стереотипное. – М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2013 – 272 c. Также необходимо пользоваться словарем, хотя не так много церковных слов требует перевода. Далее, читая священное Писание, обязательно обращайтесь к святоотеческим толкованиям. Сравнивайте церковнославянский и синодальный переводы. Это позволит вам понять, что перевод отнюдь не дает полного уяснения смысла. Ведь и апостолам Господь «отверз ум к уразумению Писаний» (Лк. 24:45). Очевидно, что такая работа требует определенных усилий и времени, но она щедро вознаграждается. Вы будете глубже понимать Библию и богослужение. «Ибо Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений», — говорит Господь (6:6).

Могу вам привести пример. В понедельник Святого Духа в храме читаются следующие слова апостола Павла: «…искупу­ю­ще врéмя» (Еф. 5:16). А в синодальном переводе в том же месте читаем: «… дорожа временем». Согласитесь, что это наставление по-церковнославянски звучит намного глубже и сильнее? И вот его толкование.

«Спросила амма Феодора у архиепископа Феофила: какое значение имеет изречение Апостола: «Искупующе время»? Он отвечал: «Это значит, что вся земная жизнь наша подобна производству торговли. Например: когда настанет время, в которое посыплются на тебя поношения, — ты искупи это время смиренномудрием и приобрети для себя пользу (прибыль). Таким образом, все противное и неприязненное нам может обратиться, если захотим, в пользу нам» (Алфавитный Патерик).

Также порекомендую вам ознакомиться с переводами псалмов, сделанными выдающимся русским ученым-филологом, академиком Сергеем Сергеевичем Аверинцевым (1937-2004). См., например: Избранные псалмы / Перевод и комментарии С.С. Аверинцева. – М.: Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2005. – 176 с. Эти переводы замечательны тем, что они позволяют донести до современного человека смысл псалмов, во-первых, русским языком (в котором исключены современные слова, варваризмы и заимствования), а во-вторых, таким русским языком, который передает еще и образность оригинала, позволяет прочувствовать строй псалмической речи.

В заключение надо сказать несколько слов о современном русском языке. Это словосочетание часто употребляется для обозначения расхожего языка, исключающего все, что звучит «архаично». «Употребление такого языка», — пишет С.С. Аверинцев, — «создает иллюзию, будто среда, в которой происходит действие, — современность. … Бог приходит к верующему в реальность сегодняшнего дня; но боюсь, что Он не придет в изоляционистское идеологическое пространство, не желающее знать ничего, кроме себя» (указ. соч. С. 148 и 150).

О разделе

Вопрос священнику — раздел сайта «Русская вера», который пользуется особенной популярностью. Мы получаем новые вопросы православному батюшке практически каждый день и особенно много их поступает от начинающих христиан, которые только слышали о старообрядчестве, а познакомиться с ним ближе не имели возможности.

Мы знаем как это бывает сложно, — переступить порог храма и задать свой вопрос священнику вживую. И конечно, личная беседа и живое слово утешения никогда не заменят электронной переписки. Тем не менее, нам нужен духовный совет.

Мы верим, что все старания наших пастырей будут не напрасны даже в том случае, если хотя бы один из спросивших получит некую духовную пользу!

Грех ли читать молитвы на смартфоне?

Можно ли читать молитвы в Интернете и на смартфоне, или лучше читать их в молитвослове?

Отвечает протоиерей Андрей Ефанов:

Добрый день!

Смартфон, планшет, экран компьютера – это просто носители информации, точно так же, как бумага, папирус или пергамент. Где написан текст молитвы, совершенно неважно. Главное – это молиться сконцентрированно, душой и сердцем устремляясь ко Христу или к тому святому, которому Вы молитесь.

Я бы Вам посоветовал лучше бумажный носитель, потому что это не так вредно для глаз и, как мне кажется, когда читаешь с экрана, то хуже получается собраться: все время листаешь страницу вниз, по мне, так это внимание рассеивает. Но вопрос чисто технический – на Ваше усмотрение.
Храни Господь!

Архив всех вопросов можно найти здесь. Если вы не нашли интересующего вас вопроса, его всегда можно задать на нашем сайте.

Как правильно и как неправильно молиться

12 правил протоиерея Павла Великанова

На вопрос читателя отвечает протоиерей Павел Великанов – настоятель Пятницкого подворья Свято-Троицкой Сергиевой лавры, главный редактор портала
Богослов.ru

1. У хорошей молитвы всегда надежный первоисточник

В большинстве молитвословов находятся молитвы, написанные святыми людьми и проверенные многовековым опытом практики церковной жизни. Эти молитвы помогают настроить душу на верную тональность общения с Господом Богом и святыми. Но часто люди ищут «простых» и «доступных» молитв, через которые рассчитывают решить какие-то личные проблемы.

Немалая часть молитв, нацеленных на удовлетворение тех или иных практических нужд — например, о рождении детей, о замужестве, об успехе на работе, — была написана именно в ответ на такой запрос. Совершенно неочевидно, что авторы этих молитв — святые, духовно опытные люди. Едва ли не все «проверенные опытом» молитвы имеют автора. А в последнее время «анонимных» молитв, составленных непонятно кем и непонятно где, написанных зачастую с грубейшими догматическими ошибками и с неправильными нравственными, духовными установками, становится все больше.

На книгах, в которых печатаются молитвословия, должен стоять гриф «Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви». Этим грифом сама Церковь гарантирует, что содержание молитв соответствует традиции духовной жизни православной Церкви. Можно также встретить книги с грифом «Допущено к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви». Такой гриф означает, что ничего, нарушающего внутренний мир человека или противоречащего христианскому вероучению, в этом молитвослове не будет, но при этом в нем можно встретить молитвы, которые не имеют общецерковного признания.

Молитвы, найденные в Интернете, обязательно проверяйте по печатным изданиям, в которых есть эти грифы. Есть множество сайтов, распространяющих молитвы весьма сомнительного содержания.

2. Не стоит увлекаться поиском новых молитв

Важно помнить, что самая главная и самая нужная молитва христианина — евхаристическая (то есть центральная и наиболее важная часть Литургии, во время которой совершается таинство Божественной Евхаристии). Это не выпрашивание у Бога каких-то благ для себя и для своих близких. Это соучастие в становлении Царства Божия здесь и сейчас — что и происходит, когда мы служим Литургию, когда причащаемся, когда становимся способными вместить в себя огонь Божества и нести его окружающему нас миру. Человек, который любит и понимает службу, не будет заниматься поиском или придумыванием каких-то новых молитв, чтобы удовлетворить какую-нибудь свою конкретную просьбу, потому что все то, о чем человек может просить у Бога, — и даже больше — есть в наших богослужениях.

3. Совместную молитву стремитесь совершать в стенах храма

Совместные молитвы, или так называемые молитвы по соглашению, вне стен храма возможны и желательны в двух случаях: первое, если это молитва «малой Церкви», семьи, и второе — если по тем или иным причинам нет возможности помолиться в храме (болезни, дальние расстояния и прочее). Если же люди без серьезных оснований, без благословения священника собираются у кого-то на квартире или договариваются читать молитвы в одно и то же время, возникает вопрос: почему нельзя сделать это в храме, во главе со священником?

Важно понимать: в прямом смысле слова по соглашению мы молимся, когда приходим в храм на службу. Мы собираемся «в церковь» (1 Кор 11:18) — и через совместную молитву, участие в Литургии, становимся евхаристической общиной. Не стоит также забывать, что кроме главной, литургической, молитвы, в храмах совершаются молебны, акафисты, панихиды и другие богослужения, которыми тоже не стоит пренебрегать.

4. Результат молитвы — смирение и послушание, а не самодовольство и эгоизм

По своей природе молитва должна приближать человека к Богу. Что это значит? Бог Свят. Соответственно, приближение к Богу — это и есть приближение к святости. Плод настоящей, правильной молитвы будет выражаться в появлении двух вещей. Первая — желание слушаться Бога, то есть послушание. Вторая — смирение, то есть понимание своего бессилия в деле спасения, и острая потребность помощи Божией во всех иных делах. Смирение — это не самоуничижение, не удовольствие от того, что ты чувствуешь себя всегда и во всем виноватым. Это устремленность от себя к Богу и предание себя в руки Божии с тем, чтобы Он пришел и начал управлять твоей жизнью так, как Он считает нужным.

Если человек в результате своего моления становится самодовольным, эгоистичным и в нем не разрушается кокон самодостаточности — это неправильная, ложная молитва.

5. В молитве не может быть самовозбуждения

Если во время молитвы мы впадаем в излишнюю эмоциональность, слезливость, состояние умиленности, «душевности» — вполне возможно, что мы на прямом пути к тому, что в Православии называется «прелестью» — состоянию духовного «короткого замыкания» на самом себе, само­обольщению. В таком состоянии может показаться, что, раз молитва так нас умиляет, значит, мы уже духовно исцелены и близки к святости. К подобным искажениям человека нередко подталкивает дьявол — чтобы лишить спасительного плода правильной молитвы. Конечно, в молитве случаются и особые, возвышенные состояния — когда сердца человека касается Божественная благодать, — но эти состояния не могут быть «спрогнозированы» или тем более достигнуты искусственным путем самовозбуждения.

6. Молитва не должна приводить человека в состояние экстаза

Не стоит объяснять, что «танцы с бубнами» во время чтения молитв недопустимы. Важнее будет сказать о том, что нельзя заниматься механическим, постоянным, бессмысленным повторением какой-то молитвы, без понимания ее содержания, без покаянного чувства, подобно чтению мантр или заклинаний — до тех пор, пока не наступит состояние экстаза, измененного сознания.

7. Молиться лучше перед святыми иконами

Возможно, не все знают — но в духовной традиции Православной Церкви не принято молиться с закрытыми глазами — если только в этом нет какой-то особой необходимости. Ум не терпит без-образности. Когда мы ни на что не смотрим, наш ум начинает создавать различные образы и представления. В каких-то случаях это может быть даже очень приятно — но если мы таким образом молимся, мы легко можем увлечься, и тогда наша молитва уйдет в мечтательную, фантазийную область. Именно поэтому существуют святые иконы, взирая на которые, мы направляем нашу мысль к Тому, к Кому мы и обращаемся.

8. У молитвы должен быть адресат

Такими с позволения сказать «адресатами» могут быть Господь Бог, в Святой Троице прославляемый, Пречистая Богородица, святые и небесные силы бесплотные. Никакие другие «адресаты» в молитве христианина недопустимы. К примеру, мы не молимся самим усопшим — мы молимся Господу Богу об их упокоении. Мы не можем обращаться к «матушке сырой земле», к голубому небу, зеленой травке, огню — и всему тому, что можно встретить в языческом ритуале. Даже если вы читаете молитвы с людьми вроде бы церковными, православными, но встречаете нечто подобное — необходимо остановиться и указать на недопустимость этого. К христианству такие «молитвы» не имеют никакого отношения.

9. Молитва не может ставить условий Богу

Молитва — это возможность словесного общения с Богом, которая есть только у человека. Да, все творение славит своего Творца, но лишь человеку дана исключительная возможность обращаться к Богу разумным словом. Молитва — это, прежде всего, общение между человеком и Богом. Но если в молитве человек начинает ставить условия Господу Богу — в ней будет больше языческого магизма, нежели христианского страха Божия и благоговения.

10. В молитве не может быть радости за чужие беды

Основных тональностей молитв — три. Это благодарение или прославление, прошение и покаяние. Всё, что выходит за пределы этого, всё, что является результатом страстного, гневного или обиженного состояния человека — совершенно недопустимо в молитве христианина. К примеру — желание отмщения, проклятия или просьба о том, чтобы Бог наказал какого-то человека, злорадство, ложная благодарность Богу за то, что послал человеку то или иное несчастье и другое подобное.

11. Молитва не должна быть формальной

Нельзя вычитывать святые слова абы как, ради того, чтобы поставить галочку: «я отчитался». Если молиться не хочется, если кажется, что на это нет времени, сил, возможности — в таком случае лучше не вычитать полного правила, лучше уделить молитве меньше времени — но обратиться к Богу искренне, как следует. Однако отмечу, что сокращение молитв не должно становиться правилом.

Святые отцы говорили так: Бог не услышит те молитвы, которые мы сами не слышим. Понятно, что Господь знает все наши прошения еще до того, как мы начнем молиться — но если мы невнимательны, если мы безразлично вычитываем молитвы, просто чтобы выполнить некий обряд, некую формальность — разумеется, ценность наших слов близка к нулю.

12. Молитва не может быть бессмысленной

Прежде чем обратиться к Богу или к святым, мы должны хотя бы немножко подготовиться, поразмышлять о том, к кому мы направляем наши прошения и в чем их суть. Часто люди с многолетним опытом пребывания в Церкви настолько привыкают к молитве, что начинают читать ее автоматически. А от повторения слов, смысл которых абсолютно не понятен или «замылен» их привычностью, молитва сильной не станет. Молитва — это не магическое заклинание, которое само по себе обладает особой силой. Она не может быть бессмысленной, бездумной. Апостол Павел говорит: Стану молиться духом, стану молиться и умом; буду петь духом, буду петь и умом (1 Кор 14:15). Необходимо стараться заключать ум в слова молитвы.

На заставке фрагмент фото Фото Ruud Hilgeman

Молитвы на современном языке также действенны и сильны?

Мне моя тетя часто дает молитвы, где они осовременены, если так можно выразиться. Потому что читая молитвы на древнем языке иногда бывает непонятным смысл. Они такие же по своей силе?

От моей прабабушки остался затёртый молитвослов, изданный в 80-е гг. XIX века — с букинистической точки зрения ценности не представляющий, но не за это его хранили невзирая на все войны и революции. В нём было сказано, что самая простая молитва — «Господи, помилуй». Дальше шло объяснение её смысла: обращение к Богу и самая главная просьба, которая может быть у человека. За прошедшее тысячелетие с момента крещения Руси её звучание никак не изменилось.

Молитва — это обращение к Богу с просьбой, поэтому её «сила» никак не зависит от языка. Христианская молитва — это не языческое заклинание. Это не «абракадабра» (кстати, этим словом в древности пытались «лечить» сенную лихорадку), это не ритуальный набор слов, произнесение которого магически открывает какие-то дверки, за которыми — сбыча мечт.

Иисус дал образец молитвы — «Отче наш», и сделал он это не по-церконославянски, латыни или гречески, а, скорее всего, на арамейском или древнееврейском языке (учёные больше склоняются к версии об арамейском). И эта молитва «сильна», потому что в ней нет лишних слов, есть смирение перед Волей Божьей и тот простой универсальный набор просьб (о пище и прощении), к которому сводятся кажущиеся человеку сложными желания и надежды. И не важно, на каком языке Вы обращаетесь к Богу, лишь бы обращение было искренним.

Можно ли читать молитвы про себя?

В норме молитва читается по тексту — это канонизированный текст имеющий, обладающей большой духовной силой. Как правило молитву надо тихо проговаривать, так чтобы не мешать другим участникам молитвы. Если при этом у вас есть определенная направленность, и вы молитесь от всей души, то это только усилит молитвы.

Один из недавно ушедших в вечность праведников рав Элиэзер Шах, (да будет благословенна память о праведнике) читал молитву держа молитвенник перед глазами. Внук задал вопрос «Неужели ты не помнишь, текст наизусть и зачем держишь молитвенник так близко?» Ответ праведника был таким «Конечно помню, но боюсь ошибиться. А книгу держу близко от глаз, чтобы ничего не отвлекало меня от молитвы.»

Почему непонятны православные молитвы

«Вот читал утренние молитвы, сначала читал на этом непонятном языке и не понимал никакого смысла, но читал. Но уже на второе прочтение захотелось понять, что там пишут. Я уже давно думал о том, что это важно настраиваться с утра на день, и как это сделать лучше кроме молитвы. Но это должна быть осознаваемая молитва. Ты в ней должен пройти от связи с бесконечным до текущего дня. Грубо говоря, связать все цели, мечты, жизнь, смерть, и наполнить себя что ли благоговением на день. Пока на текущий момент я нашел на русском толкование этих молитв, и стал читать именно на русском. Совсем другое понимание и другой интерес. Зачем мне мирскому (?) человеку читать молитву на этом церковнославянском? Иисус же по-простому доносил идеи до людей. А тут какая-то непонятность. Читаешь по-русски и понимаешь, что именно ты говоришь. К кому обращаешься и чего просишь-то!»

Это муж во время моего отъезда решил духовно подрасти и делится своими первыми впечатлениями о церковнославянском языке (далее – ЦСЯ). Все откладывала пост про это, но вот появился повод. Так уж получилось, что историю нынешнего языка богослужения я отлично знала, когда богослужение мне было совершенно неинтересно, – на своем гуманитарном факультете. Этот пост посвящен удивительному парадоксу православия: пока православные молитвы переводятся на все языки мира, чтобы донести до людей невиданную мощь православной веры, в храмах России богослужение идет на нерусском языке. Более того – даже на языке из другой языковой группы, то есть гораздо более далеком от нас, чем, например, украинский или белорусский.

ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКИЙ – ЭТО «ПРАВИЛЬНЫЙ ИЗНАЧАЛЬНЫЙ» РУССКИЙ?

Некоторые верующие наивно полагают, что ЦСЯ – это «чистый, исконный, правильный русский». На самом деле это не русский и никогда им не был. Когда-то чуть больше 1000 лет появилась необходимость перевести богослужебные книги с греческого языка на язык, более доступный для понимания населению Руси. Для этого были приглашены небезызвестные Кирилл и Мефодий, которые изобрели кириллицу, и с ее помощью перевели богослужебные тексты. на какой язык? А вот это интересно. На некий искусственный язык, который был основан вовсе не на древнерусском, а на болгаро-македонском (!) диалекте, который был роднее и ближе самим переводчиками. Сейчас он известен как «старославянский». Ныне в восточной подгруппе южнославянской группы языков остались болгарский, македонский и как раз старославянский. А где же русский? – спросите вы. А он вообще даже в другой группе славянских языков – в восточнославянской. Надо заметить, что старославянский никогда не был ничьим живым разговорным языком, это был чисто книжный язык. В течение следующих пары веков под влиянием живых славянских языков он несколько исказился, но с тех пор особо не менялся. В этом виде он известен под именем «церковнославянский». Приставка «церковно-» как раз подчеркивает тот факт, что нигде, кроме как в церкви, он никогда не использовался.

Для меня совершенно непонятно, зачем так упорно дискриминировать «русский народ, носитель православия»? Иллюзии на тему, что ЦСЯ – это некий «поэтический стиль» русского, легко развеет любой филолог. Да и что поэтичного во всех этих «бых»? Развеет филолог и миф на тему того, что под давлением богослужения современный русский язык облагородится и приблизится к ЦСЯ, а русские массово начнут на нем говорить в повседневной жизни, как якобы когда-то, когда деревья были выше, а нравственность в народе прочнее. ЦСЯ – это «усредненный язык», чисто утилитарный ход, чтобы смысл Библии донести до максимального количества людей, говорящих на разных славянских диалектах 1000 лет назад. Это разновидность «пиджинов» – смешанных языков общения для народов, не имеющих общего языка. Короче, язык из серии «Шпрехать на дойче» или «фейсом об тейбл». Для меня отказ говорить по-русски в церкви и молиться по-русски дома – это не просто дискриминация русских, но и неуважение к русской культуре и языку. В конце концов, с каких это пор русский язык недостаточно велик и могуч? Неужели он менее велик и могуч, чем македоно-болгарский диалект тысячелетней давности, или любой из мировых языков, или даже любой из языков малых российских народностей, на которых сейчас ведется православное богослужение?

ПЕРЕХОД НА СОВРЕМЕННЫЙ РУССКИЙ ИСКАЗИТ СМЫСЛ?

ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКИЙ – ЭТО ОСОБО СВЯЩЕННЫЙ ЯЗЫК?

Приходилось мне слышать и про особую «божественность» ЦСЯ. Но вообще-то в церковнославянском никакой такой сакральности нет, Библия изначально была написана на древнееврейском, потом переведена на греческий, потом – на ЦСЯ. Перевод на русский будет просто очередным этапом этой длинной эволюции. На статус «божьего языка» может претендовать разве что иврит. Вот цитата из социальной концепции РПЦ: «Народ израильский говорил на одном языке, бывшем не только языком повседневности, но и языком молитвы. Более того, древнееврейский был языком Откровения, ибо на нем говорил с народом израильским Сам Бог». То есть Бог не стал говорить с евреями на каком-то непонятном им особом языке. Церковнославянский же явно не является языком Откровения, и языком повседневности тоже никогда не был. Но даже если бы он был особо «священным», в социальной концепции Русской Православной Церкви написано: «Евангелие Христово проповедуется не на священном языке, доступном одному народу, но на всех языках (Деян. 2. 3-11)» – так почему же не НА РУССКОМ? ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКИЙ ПОНЯТЕН?

Некоторые утверждают, что ЦСЯ как-то «интуитивно почти» понятен. По-мне, так это уж очень большое «почти». Например, в молитве перед вкушением пищи: «Господи, исполняеши всякое животное благоволение» – место, способное ввести в ступор без словаря. Где-то я встречала «налоги бесов», от которых просят спасти Богородицу. Так и представляю, как Богородица делает налоговые вычеты. В каноне Иисусу Христу есть место, где «праведницы возрадуются, а грешники восплачутся». А праведники что, не возрадуются? – может спросить себя недоуменный русский читатель. Он вообще-то не обязан знать, что это просто множественное число, а не женская форма. Грамматика – вообще отдельная тема. Непроизносимые формы перфектных времен, путаница с ударениями и падежными окончаниями (типа «Царю» – не дательный, а звательный падеж, о котором негуманитарий русский и слыхом не слыхивал). Перечислять эти штуки можно бесконечно, тысячи их. В смысле имя им – легион. Но. мыши плакали, кололись, но продолжали вкушать кактус.

КАЖДЫЙ ВЕРУЮЩИЙ ДОЛЖЕН ИЗУЧАТЬ ЦСЯ?

Еще один прекрасный аргумент – мол, да, ЦСЯ непонятен, но каждый верующий должен продираться через церковнославянский и изучать его, чтобы познать Слово Божье – хочешь жить, умей вертеться. Но это подход всяких мистиков и эзотериков! Христианская благая весть превращается в какое-то эзотерическое знание (буквальный перевод «скрытое»), которое специально затемнено и загадочно, доступно только избранным, непонятно простому человеку. Это в корне противоречит посылу «идите и научите все народы», убивает смысл «дара языков» и проч. Причем такой подход применяется только и исключительно к русским – православные японцы или православные англичане, в отличие от православных русских, отлично понимают молитвы и богослужения, переведенные на их современные языки.

Знание ЦСЯ возвышает? Возможно. Но не более, чем знание стихов Пушкина наизусть или любое другое специальное знание, связанное с культурой. Хорошо, конечно, знать грамматику старославянского, но вот только с христианством и Евангелием ничего общего это не имеет. Нет никаких оснований возводить знание ЦСЯ в ранг христианской добродетели. Кому нравятся все эти «аще» и «иже» – пусть поступает на филфак и наслаждается. В братских языках можно вообще найти много поэзии и пищи для размышлений. Но зачем заставлять изучать все это обычного человека, который должен продираться к благой вести через эти «иже»? ЦСЯ – это язык, который непонятен – и не должен быть понятен – не-филологу, даже если он христианин. Христианин должен понимать текст Евангелия и молитв, а не ломать голову над всеми этими «быхами», отвлекаясь от духовного смысла молитвы. Благая весть для русских обтянута всеми этими «бывльшами», как колючей проволокой. Допускаю, что это может нравиться только тем верующим, кто хочет оградить Бога как свою территорию, недоступную профанам (как фарисеи ограждали Библию от язычников). Но это в корне противоречит евангельской идее нести благую весть всем – и желательно так, чтобы эти «все» поняли.

ГЛАВНОЕ – БЛАГОЗВУЧИЕ?

Я НЕ ПОНИМАЮ – ЗАТО БОГ И БЕСЫ ПОЙМУТ?

ПОЧЕМУ «ТРАДИЦИЯ» МЕШАЕТ ЦЕРКВИ НЕСТИ СЛОВО БОЖИЕ

По-моему, Русская Православная Церковь сейчас в прекрасной ситуации: ей вообще не нужно изобретать никаких миссионерских изысков. Достаточно для начала сделать язык, понятный русским, языком богослужения и молитвы. Разве задача Церкви – хранить культурную традицию? Если не ошибаюсь, основная задача Церкви – это все еще проповедь слова Божьего. Если бы традицию хранили 1000 лет назад, так даже на ЦСЯ никогда бы и не перевели – было бы у нас богослужение на греческом. Но нет – придумали более-менее понятный населению ЦСЯ. Так почему сейчас богослужение можно перевести на корякский, но нельзя – на русский?

Еще из социальной концепции: «Культурные отличия отдельных народов находят свое выражение в литургическом и ином церковном творчестве, в особенностях христианского жизнеустроения. Все это создает национальную христианскую культуру». Но ведь именно ЦСЯ мешает сейчас формированию русской христианской культуры, ведь язык – одна из основ культуры. ЦСЯ изолирует молитву от культуры: ее сложнее интегрировать в поэзию, сложнее красиво цитировать в прозе, произносить в кино без оттенка «православной экзотики».

Вот опять же, муж пишет: «Молитва должна отражать настраивание на день, я бы дополнял её своими блоками в будущем. А как её дополнять если она на церковнославянском?» Застывшая форма ЦСЯ загоняет идеи и образы молитвы в какое-то ритуальное гетто, мешая им стать частью мыслей и разговоров людей в обычной жизни. Христианство само по себе – совершенно непривычное для современного человека, парадоксальное учение. Некоторые вещи по-русски не всегда объяснишь. Зачем же дополнительно ставить человеку, пытающемуся понять Божье слово, палки в колеса? Что же мешает раз и навсегда разрешить эту проблему, утвердить соборно один разрешенный перевод и благословить всех желающих служить по-русски? Тогда ЦСЯ естественным образом останется в количествах, которых он заслуживает как культурная традиция, – в некоторых храмах, где филологи, а также любители благозвучия, экзотики и традиции смогут с ним познакомиться.

Почему же Церковь держится за ЦСЯ мертвой хваткой? Возможно, это какой-то «комплекс восстановления» после советской власти. Но тогда этот комплекс закрывает возможности для развития. Ведь восстанавливать что-то в формате столетней давности – это добровольно отбрасывать себя на эти 100 лет. ЦСЯ – это не евангельский принцип, не догма, не церковный канон, это просто временный инструмент, который был более-менее пригоден несколько сотен лет назад, но совершенно непригоден для этой цели сейчас. По мне, читать и слушать молитвы на церковнославянском – это все равно, что вдыхать живой воздух Божьего Слова через противогаз.

Можно ли молиться своими словами?

У каждого из нас есть молитвослов — сборник молитв, составленных святыми. Но ведь отношения верующего человека с Богом индивидуальны. Так, может быть, лучше молиться Богу своими словами? Корреспонденты «НС» Екатерина СТЕПАНОВА и Алексей РЕУТСКИЙ спрашивали об этом православных священников.

У Льюиса есть классификация людей на две группы — одни говорят: «…да будет воля Твоя», а другим уже Бог говорит: «…да будет твоя воля». И вот здесь — «да будет воля Твоя» и «да будет воля моя» — и пролегает это противопоставление. Когда мы вычеркиваем что-то из молитвы — это своеволие. И получается, что тогда вся молитва теряет смысл. Потому что если мы отказываемся подчиняться Богу и собираемся жить так, как хотим, «по воле своей», то мы и не вправе рассчитывать на Его помощь.

Протоиерей Игорь ИУДИН, клирик Дивеевского Свято-Троицкого подворья г.Нижнего Новгорода: «Когда каешься, не прячься за церковнославянскими словами»
— Своими словами, я думаю, нужно каяться в грехах. Покаяние должно быть ваше личное. И келейно, и на исповеди. Не прятаться за церковнославянскими словами, малопонятными и не очень стыдными, а говорить конкретно, что натворил, и просить у Бога прощения.
Но когда мы молимся своими словами, наша молитва бывает несовершенна. Ведь наше сердце несовершенно, оно не очищено, погрязло в грехах, в плотских страстях и в мирской суете. Сердце-то наше каменное, оно будет тянуть нас вниз, и молитва своими словами получится гордая и тщеславная, а мы это сами можем и упустить, не заметить. А когда мы молимся словами святых отцов, мы отчасти получаем то духовное состояние, в котором они пребывали, когда молились. То есть тянемся к Богу за ними, поднимаемся на их молитве вверх.

Протоирей Валериан КРЕЧЕТОВ, настоятель Покровского храма в селе Акулове (Одинцовский район Московской области): «Господи, помилуй меня сорок раз! Куда это годится?!»
— Каждый человек может молиться своими словами. Но молитвы из молитвослова составлены святыми, и их молитвы позволяют нам почувствовать и пережить то, что они сами чувствовали и переживали. Сравнивать свои собственные молитвы с молитвами святых все равно, что сравнивать музыку Шопена и мелодию, которую ты сочинил и напеваешь, стихи Пушкина и твои стихи. В то же время, услышит ли тебя Господь, зависит от состояния души самого человека, от его духовного уровня. Где-то я читал, что один человек (самый обычный) молился своими словами буквально до кровавого пота, как Господь в Гефсиманском саду. Такие сильные у него были переживания и вера в Бога. Без сомнения, такую молитву Господь услышал.

Читая молитвослов или Псалтирь, некоторые люди натыкаются на пугающие выражения, которые там содержатся. На самом деле древние тексты имеют под собой этнографическую основу. Например, кого-то шокирует слова «избави меня от кровей» (50-й псалом). Здесь имеется в виду: избави меня от последствий моих грехов. То есть, если что-то непонятно в молитвах, особенно пришедших к нам из древности, нужно посмотреть их толкование, а не исключать их, сокращая свое молитвенное правило. Некоторые люди, правда, шутят: зачем говорить сорок раз «Господи, помилуй» — проще сказать: «Господи, помилуй меня сорок раз». Это проще, короче и ясней. Так нам что, по этому принципу жить, что ли?!

Протоиерей Анатолий ЕФИМЕНКОВ, клирик Успенского кафедрального собора города Смоленска, руководитель отдела по взаимодействию с правоохранительными органами, член Комиссии по помилованию при губернаторе Смоленской области: «Опаздываешь — молись своими словами!»
— Когда бывает много работы, ты рано встаешь и бежишь по делам, не успев открыть молитвослов, — в этих случаях обязательно молитесь Богу своими словами (не пропускать же «с самоукорением» утреннюю молитву вовсе), и Бог вас услышит. Но в то же время человека обязательно учат грамоте по букварю, хотя он умеет разговаривать на своем языке. Более того, мать понимает своего ребенка, даже если тот говорит плохо и малопонятно для остальных. Но учиться говорить грамотно ему все равно необходимо. Так и с молитвой. Человек может всю жизнь говорить с Богом только своими словами, но, если он хочет стремиться в этом к совершенству, ему нужно учиться у святых отцов. Молитвослов — это азбука молитвы.

Игумен Василий ПАСКЬЕ, настоятель храма Иверской иконы Божией Матери города Алатыря Чувашской Республики: «Я не использую своих слов в молитвах»
— Когда мы учим детей говорить, мы используем литературные тексты известных талантливых авторов, классиков. Потом, когда дети вырастают, эти слова, которые они читали, становятся для них родными, ясными, сильными и помогают в формировании мышления и разговора. Так же молитвы, которые находятся в молитвослове или Псалтири, учат человека общаться с Богом.

Не думаю, что есть разница для Бога, когда человек молится своими словами или читает молитвы по молитвослову. Ведь есть безмолвная форма молитвы, молитва без слов, которую практиковали отцы — исихасты. Но для человека есть разница, и большая. Потому что исихасты были воспитаны и пропитаны молитвами, псалмами, священнописанием, словом Божиим. И мы, со всем вниманием читая молитвы по молитвослову, учимся так общаться с Богом. Поэтому харизматы не вправе обвинять православных в формализме. Ведь Иисус Христос в синагоге молился, используя слова из традиционных иудейских богослужений, так же апостолы. Даже в новой форме богослужений, которые дал Господь Иисус Христос своим ученикам (имею в виду Евхаристию), были использованы молитвы из древних еврейских традиций.
Я лично не использую своих слов в молитвах, а читаю молитву Иисусову на своем родном языке, и так же читаю молитвы из богослужений на французском. Но теперь, после 13 лет в России, я привык к церковнославянскому языку, люблю читать молитвы на нем, и, несмотря на то, что не изучал специально, я его понимаю.
Не могу не вспомнить слова преподобного Иоанна Лествичника: «Благоразумное молчание есть матерь молитвы… Любитель молчания приближается к Богу и, тайно с Ним беседуя, просвещается от Него».

Архимандрит АЛЕКСИЙ (Поликарпов), наместник московского Свято-Данилова монастыря: «Я смотрю на Него, а Он смотрит на меня, и нам вдвоем хорошо!»
— Каждый человек вправе молиться своими словами, и тому множество примеров. Мы видим это в церковных семьях, когда маленькие дети, подражая молящимся взрослым, поднимают вверх ручки, крестятся, может быть и неумело, берут какие-то книжки, лепечут какие-то слова. Митрополит Нестор Камчатский в книге «Моя Камчатка» вспоминает, как он молился в детстве: «Господи, спаси меня, папу, маму и мою собачку Ландышку».

Есть яркий пример собственной молитвы, которая была найдена в гимнастерке убитого солдата. Красноармеец Александр Зайцев обращался к Богу перед тяжелым боем и говорил, что может погибнуть в этом бою. И хотя никогда не знал Его, но:
«Не странно ль, что среди ужаснейшего ада
Мне вдруг открылся свет, и я узрел Тебя?
А кроме этого мне нечего сказать.
Еще хочу сказать, что, как Ты знаешь,
Битва будет злая;
Быть может, ночью же к Тебе я постучусь.
И вот, хоть до сих пор я не был Твоим другом,
Позволишь ли Ты мне войти, когда приду?»

Мы знаем, что священники молятся и за своих чад, свою паству у себя дома и в своих кельях. Я знаю такой пример, когда священник вечером, после трудового дня одевает чистую одежду и просто, своими обыденными словами печалуется перед Господом за свою паству, говоря, что у кого-то из них нужда, кто-то болеет, кого-то обидели, «Господи, помоги им».

Молитва может быть и безмолвной. Если мы пришли в такую меру духовной жизни, не обязательно нужны слова. Митрополит Антоний Сурожский приводит в своих проповедях такой пример. Один крестьянин сидел достаточно долго в церкви и молча смотрел на иконы. У него не было четок, губы его не шевелились. Но когда священник спросил его, что он делает, крестьянин ответил: «Я смотрю на Него, а Он смотрит на меня и нам вдвоем хорошо». Вот человек такого состояния достиг.

После смерти отца Иоанна Крестьянкина издана его келейная книжица . В ней есть молитвы, которые старец читал ежедневно, молитвы подвижников веры, молитвы святых. И я думаю, есть там и его собственные молитвы. И его дух, его устремления к Богу тоже через эти молитвы выражаются.

Итак, молитва собственными словами уместна, но давайте посмотрим на это с другой стороны. Предположим, человек молится только собственными словами, какой будет его молитва? Он поблагодарит Бога, попросит прощения, обратится с какими-то своими просьбами. Останется ли у него после этого потребность в молитве или окажется, что его мысли и чувства уже исчерпаны? Может быть, его мысли нечисты и скверны, его духовная жизнь примитивна и неглубока.

Но когда мы обращаемся к Богу молитвами святых, которые пережили высокие состояния, поняли свою греховность и ничтожность перед Богом, поняли Его величие и святость, то, конечно, мы приближаемся по мере своих немощных сил к их состоянию. И тогда слова их молитв становятся для нас близкими, и мы можем молиться, прежде всего в церкви, молитвами этих святых.

Поэтому не нужно противопоставлять молитву своими словами молитве по молитвослову. Наоборот, они дополняют друг друга. Если мы будем внимательно читать, стараясь вникнуть умом и сердцем в смысл этих молитв, то они станут нашими собственными.