Молитва о чаше текст

Молитва о чаше текст

И.С. Никитин. Стихотворения.

(И, прошед мало, паде на лице)
(Своем, моляся и глаголя: отче мой,)
(аще возможно есть, да мимо идет)
(от мене чаша сия: обаче не ярко же)
(аз хощу, но яко же ты.)

(Ев. Матф. гл. 26 ст. 39-47.)

Вокруг молчало всё глубоко;
Была на небе тишина, —
Лишь в царстве мрака одиноко
Страдал бесплодно сатана.
Он знал, что в мире колебался
Его владычества кумир
И что бесславно падший мир
К свободе новой приближался.
Виновник зла, он понимал,
Кто был Мессия воплощенный,
О чем отца он умолял,
И, страшной мукой подавленный,
Дух гордый молча изнывал,
Бессильной злобой сокрушенный.

Спокойно в выси голубой
Светил блистали мириады,
И полон сладостной прохлады
Был чистый воздух. Над землей,
Поднявшись тихо, небожитель
Летел к надзвездным высотам, —
Меж тем всемирный искупитель
Опять пришел к ученикам.
И в это чудное мгновенье
Как был он истинно велик,
Каким огнем одушевленья
Горел его прекрасный лик!
Как ярко отражали очи
Всю волю твердую его,
Как радостно светила ночи
С высот глядели на него!

Ученики, как прежде, спали,
И вновь спаситель им сказал:
«Вставайте, близок день печали
И час предательства настал. »
И звук мечей остроконечных
Сад Гефсиманский пробудил,
И отблеск факелов зловещих
Лицо Иуды осветил.

Гефсиманский сад

О молитве Христа и Его человеческой слабости

В Великий Четверг Страстной недели мы вспоминаем несколько самых важных событий из земной жизни Христа. В том числе – молитву в Гефсиманском саду.

Евангельский рассказ о Гефсиманской молитве, которую еще иногда называют молением о чаше, в Евангелии от Марка, очевидно, дошел до нас от апостола Петра; по свидетельству раннехристианского автора Папия Иерапольского, Марк был спутником великого апостола и, видимо, его Евангелие построено на рассказах Петра.

И взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна; и начал ужасаться и тосковать. И сказал им: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте. И, отойдя немного, пал на землю и молился, чтобы, если возможно, миновал Его час сей; и говорил: Авва Отче! все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты. Возвращается и находит их спящими, и говорит Петру: Симон! ты спишь? не мог ты бодрствовать один час? Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна. И, опять отойдя, молился, сказав то же слово. И, возвратившись, опять нашел их спящими, ибо глаза у них отяжелели, и они не знали, что Ему отвечать. И приходит в третий раз и говорит им: вы все еще спите и почиваете? Кончено, пришел час: вот, предается Сын Человеческий в руки грешников. Встаньте, пойдем; вот, приблизился предающий Меня (Мк14:33–42).

На этом повествовании лежит удивительная печать подлинности; оно полностью отвечает тому, что уже в наше время ученые, исследующие Новый Завет, называют «критерием неудобства». Этот критерий состоит в том, что те или иные свидетельства неудобны для ранней Церкви, и поэтому у них есть только одно объяснение: все так и произошло на самом деле. Никто не стал бы выдумывать Иисуса скорбящего и ужасающегося в ожидании мучительной смерти и умоляющего избавить Его, если возможно, от такой участи.

Боги, которых выдумывают люди, так себя не ведут; они больше напоминают всяких суперменов, человеков-пауков и прочих персонажей массовой культуры, которые, смелые и сильные, являются на выручку своим поклонникам, так что от злодеев летят клочки по закоулочкам.

Божественный Спаситель, сокрушенный скорбью, который не только не расправится со злодеями, но Сам умрет от их рук, который Сам молит об избавлении — и не получает его, — это совсем не тот образ, который люди создают в своем воображении.

Апостолы в этом эпизоде (как и в некоторых других) выглядят не лучшим образом: они заснули от печали и заслужили упрек от Господа. Так говорить об апостолах могли только они сами — в ранней Церкви апостолы были окружены понятным почтением, и никому бы в голову не пришло выдумывать про них такой «компромат».

Этот рассказ всегда служил предметом некоторого недоумения — и насмешек неверующих. Какой же это Бог, если Он скорбит и ужасается перед лицом смерти, как обычный человек, да и человек не самый храбрый: множество героев и мучеников в истории шли на смерть гораздо спокойнее, иногда — с бравадой и насмешкой над палачами. Вся римская процедура распятия была продумана таким образом, чтобы сломать волю и дух самых решительных борцов, но Иисус не показывает Себя борцом даже в саду.

Почему? Происходящее в Гефсимании говорит нам нечто очень важное о Боговоплощении. Прежде всего, Господь Иисус — не Бог, притворившийся человеком или действовавший через человека, это Бог, который действительно стал человеком. В фильме «Аватар» человек подключается к инопланетному телу и действует через него в племени инопланетян. Исполнив задание, он спокойно может отключиться, завершить свою виртуальную жизнь. А Боговоплощение — это на самом деле. В Иисусе Христе Бог действительно стал человеком, с человеческой душой и телом, и Он действительно стал доступен тем же душевным и телесным страданиям, которые испытывают люди перед лицом предательства, несправедливости, боли и смерти.

Он целиком и полностью занял наше место — поставил Себя в те же условия, в которых находимся мы, и совершил наше Искупление, проявив совершенную любовь и послушание Богу там, где мы проявляем злобу и противление.

Поэтому в Гефсимании Он претерпевает абсолютно подлинное и абсолютно человеческой страдание. Иногда говорят: «Но Он же знал, что воскреснет». Конечно, знал, и говорил об этом ученикам. Но ведь и мы знаем, что воскреснем — нам это тоже ясно обещано небесным Отцом. Делает ли это страх и страдание чем-то менее реальным?

Христос полностью разделяет все страдания мира, всю людскую боль, физическую и душевную. Любой человек перед лицом предательства, оставленности, мучения, смерти, теперь может знать, что Христос — с ним, Он спустился на самое дно боли и скорби, чтобы быть с каждым, кто страдает. Не только с героями, которые отважно идут на смерть. Со всеми, кто сокрушен, растерян и обескуражен, кто, кажется, совсем раздавлен тоской и ужасом. Христос выглядит слабым, потому что Он — со слабыми, тоскующим – потому что он с тоскующими, ужасающимся – потому что Он с теми, кто подавлен ужасом. Он спускается к ним на самое дно душевного и телесного страдания, чтобы взять каждого за руку и вывести к вечной радости Воскресения.

Гефсиманская молитва. Взятие Господа под стражу

(см.: Мф 26, 36-56; Мк 14, 32–52; Лк 22, 39–53; Ин 18, 1–12)

Войдя в Гефсиманский сад, Господь сказал Своим ученикам: «Посидите здесь, пока Я помолюсь». И, взяв с Собою Петра, Иакова и Иоанна, Он начал скорбеть и тосковать. «Душа Моя скорбит смертельно. Побудьте здесь и бодрствуйте со Мною», — попросил Он их. Отойдя немного, Он упал на землю и молился: «Отче Мой! пронеси чашу сию мимо Меня. Впрочем, не как Я хочу, но как Ты». Вернувшись к апостолам, Он нашел их спящими и сказал Петру: «Симон! ты спишь? не мог ты бодрствовать один час? Встаньте и молитесь, чтобы не впасть в искушение».

Отойдя в другой раз, Он продолжил молиться: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя. И вновь Он, придя, находит учеников спящими — веки их отяжелели. Оставив их, Господь продолжил молитву. Ангел Божий, явившись Ему, укреплял Его, но от страданий и горячей молитвы Его пот как кровь капал на землю. Встав от молитвы, Иисус Христос подошел к Своим ученикам и сказал им: вы всё еще спите и почиваете? вот, приблизился час, и Сын Человеческий предается в руки грешников; встаньте, пойдем; вот, приблизился предающий Меня.

И когда Господь еще говорил эти слова, Иуда Искариот с отрядом воинов и слуг от первосвященников и старейшин с фонарями, факелами и оружием пришел в сад. Подойдя к Господу, он сказал: «Радуйся, Учитель!» — и поцеловал Его. Это был знак для воинов: Кого поцелует Иуда, Тот и есть Иисус. Но Господь сказал ему: друг! для чего ты пришел? целованием ли предаешь Сына Человеческого? Тут подошли воины и схватили Его. Петр, видя, что происходит, извлек кинжал и, ударив раба первосвященника, отсек ему ухо. Тогда Иисус сказал: «возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут. Или ты думаешь, что Я не могу умолить Отца Моего, и Он представит Мне более двенадцати легионов Ангелов?» И, коснувшись уха раба, Господь исцелил его. Тогда Господь обратился к людям, пришедшим Его арестовывать: «Как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями взять Меня; каждый день с вами сидел Я, уча в храме, и вы не арестовывали Меня». Тогда ученики, оставив Его, бежали из сада, а Господа, связав, повели в Иерусалим во дворец первосвященников.

Икона Моление о чаше

Моление о чаше один из наиболее часто используемых иконописцами сюжетов. Всем христианам хорошо известны последние часы земной жизни Иисуса. Сюжет иконы Моление о чаше предшествует аресту Христа и его крестной казни и раскрывает один из ключевых моментов спасения Иисусом человеческих душ. После вечерни, взяв троих учеников – Иоанна, Иакова и Петра, он направился в Гефсиманский сад. Иисус знал о предстоящих испытаниях, о предательстве Иуды. Он просил учеников побыть с ним и бодрствовать, пока он молится. Но пока Иисус читал троекратную молитву, ученики уснули, опечалив тем самым Христа. Первое моление было просьбой уберечь его от чаши страданий, которая ассоциировалась, в первую очередь, со смертью. Второй молитвой он выразил свою готовность к принятию грядущего, покорность Божией воле. В третий раз Иисус повторил вторую молитву, выражая смирение. В это время к саду приближался Иуда со стражей, намеревающейся схватить Христа. Предатель знал, что Иисус любил этот сад.

В иконописи очень часто используют этот сюжет. Обычно художники очень точно соблюдают евангельское описание этой сцены. Иисус Христос, занимающий центральное положение, всегда молится на коленях, обращаясь к небу. Он так усердно молится, что по его лицу бежит кровавый пот. С неба к Христу спускается ангел с чашей в руках. Чаша является символом страданий и смерти. Ангел несет её Христу, чтобы он добровольно испил из неё. Подле молящегося Иисуса спят трое его учеников. Обычно их изображают на переднем плане, чтобы подчеркнуть их безмятежный сон в противопоставление тревожной молитве. На заднем плане часто можно разглядеть приближающегося со стражей предателя Иуду. Всё это происходит на фоне Гефсиманского сада. Иногда на иконах изображают Иерусалим, вид на который открывается из сада.

Значение иконы Моление о чаше

В первую очередь икона Моление о чаше для всех означает стойкость веры и убеждений. Моление о чаше выражает то, что Иисус Христос имел две воли: Божественную и человеческую. Первая молитва показывает страх перед надвигающимися мучениями и смертью, что присуще любому человеку. С другой стороны, другими молитвами Иисус выражает стремление покориться Божией воли и принять все тяготы. Это очень отважный поступок, потому как Иисус знал, что своей смертью искупит грехи людей и возьмет ответственность за будущие прегрешения.

К иконе обращаются, когда находятся в затруднительном положении, теряют надежду. Икона Моление о чаше помогает не отчаиваться и найти выход из ситуации, определиться с тем, что будет правильнее. Страх может погубить человека. Если кто-то считает, что находится в безвыходной ситуации, он часто выбирает не тот путь, совершает предосудительные поступки, способен оттолкнуть близких людей.

Молятся иконе Моление о чаше, чтобы принять правильное решение, найти верный путь, не совершить глупости или даже страшные деяния.

Молитва перед иконой остается последней надеждой, в таких ситуациях, когда вера в Господа единственное, что держит и спасает. Вседержитель поможет покаявшемуся не поддаться искушению, согрешить.

Чаще всего перед иконой, обращаясь к Богу, читают молитву «Отче наш». Но используют и другие молитвы, например, молитву Святому Духу или к Пресвятой Троице. Молитва укрепит дух и веру, даст утешение и покой страждущему. Молиться нужно прилежно и бодрствовать, и тогда Господь обязательно поможет просящему. Обратиться к молитве во время Великого поста, или Страстной недели будет очень символично. Моление Иисуса Христа происходило в четверг, который сейчас именуются Великим или Чистым четвергом. Это четвертый день Страстной недели, последние дни Великого поста.

Многие верующие стремятся причастить именно в Великий четверг, так как во время последней Тайной вечерни, после которой он отправился в Гефсиманский сад, он установил Таинство Евхаристии. Христиане называют Евхаристией Таинство причащения тела и Крови Христовой, единения верующего с Богом. По сей день Таинство проводиться во всех храмах при каждой Божественной литургии.

Молитвы перед иконой Моление о чаше

Молитва Святому Духу

Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, Иже везде сый и вся исполняяй, Сокровище благих и жизни Подателю, прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша.

Молитва ко Пресвятой Троице

Пресвятая Троице, помилуй нас; Господи, очисти грехи наша; Владыко, прости беззакония наша; Святый, посети и исцели немощи наша, имене Твоего ради.

Молитва Господня

Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.

Символ веры

Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. И во единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век; Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша. Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася. Распятаго же за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша, и погребенна. И воскресшаго в третий день по Писанием. И возшедшаго на небеса, и седяща одесную Отца. И паки грядущаго со славою судити живым и мертвым, Егоже Царствию не будет конца. И в Духа Святаго, Господа, Животворящаго, Иже от Отца исходящаго, Иже со Отцем и Сыном спокланяема и сславима, глаголавшаго пророки. Во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. Исповедую едино крещение во оставление грехов. Чаю воскресения мертвых, и жизни будущаго века. Аминь.

Моление о чаше

В саду Гефсиманском стоял Он один,
Предсмертною мукой томимый.
Отцу Всеблагому в тоске нестерпимой
Молился страдающий Сын.

«Когда то возможно,
Пусть, Отче, минует Мя чаша сия,
Однако да сбудется воля Твоя…»
И шел Он к апостолам с думой тревожной,

Но, скованы тяжкой дремой,
Апостолы спали под тенью оливы,
И тихо сказал Он им: «Как не могли вы
Единого часа побдети со Мной?

Молитесь! Плоть немощна ваша. »
И шел Он молиться опять:
«Но если не может Меня миновать —
Не пить чтоб ее – эта чаша,

Пусть будет, как хочешь Ты, Отче!» И вновь
Объял Его ужас смертельный,
И пот Его падал на землю как кровь,
И ждал Он в тоске беспредельной.

И снова к апостолам Он подходил,
Но спали апостолы сном непробудным,
И те же слова Он Отцу говорил,
И пал на лицо, и скорбел, и тужил,

Смущаясь в борении трудном.

О, если б я мог
В саду Гефсиманском явиться с мольбами,
И видеть следы от Божественных ног,

И жгучими плакать слезами!
О, если б я мог
Упасть на холодный песок
И землю лобзать ту святую,

Где так одиноко страдала любовь,
Где пот от лица Его падал как кровь,
Где чашу Он ждал роковую!
О, если б в ту ночь кто-нибудь,

В ту страшную ночь искупленья,
Страдальцу в изнывшую грудь
Влил слово одно утешенья!
Но было все тихо во мраке ночном,

Но спали апостолы тягостным сном,
Забыв, что грозит им невзгода;
И в сад Гефсиманский с дрекольем, с мечом,
Влекомы Иудой, входили тайком
Несметные сонмы народа!

Молитва перед иконою Богородицы «Неупиваемая Чаша» (об исцелении от алкоголизма)

Молитва перед иконою Богородицы «Неупиваемая Чаша» (об исцелении от алкоголизма)

Икона Богородицы «Неупиваемая Чаша» известна на Руси с XIX века. Отставному солдату Тульской губернии Стефану, одержимому пьянством и тяжело больному, явился во сне покойный старец Варлаам, схимник, бывший строитель Введенского Владычнего монастыря и повелел идти в Серпухов, поклониться иконе «Неупиваемая чаша». Сестры монастыря не знали такой иконы, но вспомнили икону с чашей, висевшую в проходе к ризнице. Солдат получил от нее исцеление, а икона была прославлена по всей Руси.

День памяти – 5 ст. ст. (18) мая.

Молитва первая пред иконой «Неупиваемая Чаша»

Царице наша Преблагая, надеждо наша, Пресвятая Богородице, приятелеще сирых и странных Заступнице, бедствующих помоще и озлобленных покрове. Зрише нашу беду, зрише нашу скорбь: отвсюду искушениями одержимы есмы, а заступающего несть. Ты убо Сама помози нам, яко немощны, окорми, яко странны, настави нас, яко заблудших, уврачуй и спаси нас, яко безнадежных. Не имамы иныя помощи, ни инаго предстательства, ни утешения, токмо Тебе, о Мати всех скорбных и обремененных. Призри на нас, грешных и во озлоблении сущих, покрый нас Честным Твоим Омофором. Да избавлени будем от зол, обышедших нас, наипаче же пиянства. Да восхвалим всегда Пресвятое имя Твое. Аминь.

Молитва вторая

О Премилосердая Владычице! К Твоему заступлению ныне прибегаем, молений наших не презри, но милостивно услыши нас: жен, детей, матерей и тяжким недугом пианства одержимых, и того ради от матере своея – Церкви Христовой и спасения отпадающих, братьев и сестер и сродник наших исцели. О, Милостивая Мати Божия, коснися сердец их и скоро возстави от падений греховных, ко спасительному воздержанию приведи их. Умоли Сына Своего, Христа Бога нашего, да простит нам согрешения наша и не отвратит милости Своея от людей Своих, но да укрепит нас в трезвении и целомудрии. Приими, Пресвятая Богородице, молитвы матерей, о чадех своих слезы проливающих, жен, о мужех своих рыдающих, чад, сирых и убогих, заблуждшими оставленных, и всех нас, к иконе Твоей припадающих. И да приидет сей вопль наш, молитвами Твоими, ко Престолу Всевышняго. Покрый и соблюди нас от лукаваго ловления и всех козней вражиих, в страшный же час исхода нашего помози пройти непреткновенно воздушныя мытарства, молитвами Твоими избави нас вечнаго осуждения, да покроет нас милость Божия в нескончаемые веки веков. Аминь.

Тропарь, глас 4

Днесь притецем вернии к Божественному и пречудному образу Пресвятыя Богоматери, напaяющей верных сердца небесною Неупиваемою Чашею Своего милосердия, и людем верным чудеса показующей. Яже мы видяще и слышаще духовно празднуем и тепле вопием: Владычице Премилостивая, исцели наша недуги и страсти, молящи Сына Твоего, Христа Бога нашего, спасти души наша.

Кондак

Избранное и дивное избавление нам даровася – Твой образ честный, Владычице Богородице, яко избавльшеся явлением его от недугов душевных и телесных и скорбных обстояний, благодарственная хваления приносим Ти, Всемилостивая Заступнице. Ты же, Владычице, Неупиваемою Чашею нами именуемая, приклонися благоутробно к нашим воздыханиям и воплем сердечным, и избавление подаждь страждущим недугом пианства, да с верою воззовем Ти: Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную жажду нашу утоляющая.

Гефсиманское борение как школа христианской молитвы

Молитва Господа Иисуса Христа в Гефсиманском саду (Мф. 26, 36–44)

Но прежде чем мы перейдем к вынесенной в заглавие теме, мы должны будем рассмотреть и следующий вопрос: почему Христу пришлось для нашего спасения претерпеть такую великую муку?

Для того чтобы ответить на данный вопрос, мы должны осознать глубину падения рода человеческого, в результате чего только Богочеловек Христос Иисус мог совершить дело нашего Искупления.

Грех есть болезнь души, передаваемая через кровь от родителей к детям

Нельзя представлять себе, что грех, совершенный Адамом и Евой, носит некий частный характер и не касается всех последующих поколений. От одной крови (то есть крови Адама – О.С.) Он произвел весь род человеческий… (Деян. 17, 26). То есть все мы, причастные к Адаму фактом своего зачатия и порождения, причастны и к содеянному Адамом и Евой в грехопадении. Как и сказано, что в Адаме все умирают (1 Кор. 15, 22). Таким образом, мы устанавливаем, что грех есть болезнь души, передаваемая через кровь от родителей к детям. Посему Давид, рожденный в благочестивой семье, и вынужден был восклицать о себе (имея более ввиду происхождение от Адама и Евы): Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя (Пс. 50, 7). Именно поэтому Блаженный Августин и пишет: «Пусть никто не думает, будто грех (т. е. первых людей – О.С.) мал и легок потому, что состоял во вкушении от древа, и притом не худого и вредного, а только запрещенного, – заповедью требовалось повиновение, такая добродетель, которая в разумной твари есть как бы мать и блюститель всех добродетелей» [1] . – То есть суть грехопадения – в непослушании Господу Богу, когда, отвергнув волю Создателя, человечество начинает действовать в соответствии с волею диавола, сообщая таким своим решением (выбором) легитимность злу [2] . Жало же смерти – грех; а сила греха – закон (1 Кор. 15, 56).

Суть грехопадения – в непослушании Господу Богу

Именно на том основании, что человек рождается в этот мир уже инфицированным заразой греха, Церковь и постановила крестить младенцев. Святитель Киприан Карфагенский писал: «Если и великим грешникам, которые прежде много грешили против Бога, когда они уверуют, даруется отпущение грехов, и никому не возбраняется крещение и благодать, тем более не должно возбранять сего младенцу, который, едва родившись, ни в чем не согрешил, кроме того, что произошедши от плоти Адама, воспринял (contraxit) заразу древней смерти чрез самое рождение, и который тем удобнее приступает к принятию отпущения грехов, что ему отпускаются не собственные, а чужие грехи» [3] .

Итак, «последний Адам» – Сын Человеческий – Христос Иисус приходит в этот мир, чтобы, истребив учением (т. е. светом евангельского благовеста – О.С.) бывшее о нас рукописание, которое было против нас (т. е. весь тот бесовский компромат, накопленный на нас – О.С.), и Он взял его от среды (т. е. вырвал из когтей бесов-«мытников» – О.С.) и пригвоздил ко кресту (Кол. 2, 14). И когда потом, пройдя дверями затворенными, Он скажет ученикам: Мир вам! (Ин. 20, 19), – это и будет означать прекращение враждебных отношений с Богом [8] и установление мира между человеком и Богом. Благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа (Рим. 1, 7); Он (т. е. Христос – О.С.) есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за [грехи] всего мира (1 Ин. 2, 2).

И мы читаем 36-й стих 26-й главы Евангелия от Матфея:

Потом приходит с ними Иисус на место, называемое Гефсимания, и говорит ученикам: посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там (Мф. 26, 36).

Христианский историк Уильям Баркли пишет: «В самом Иерусалиме не было никаких больших садов, потому что в расположенном на вершине горы городе не было достаточно свободного места; каждый квадратный метр был нужен для строительства жилья. И вот поэтому состоятельные граждане имели свои частные сады на склонах Масличной горы. Слово “Гефсимания”, по-видимому, значит “пресс для оливкового масла” или “бочка для оливкового масла” или для маслин, и Иисус, несомненно, получил возможность входить в сад оливковых деревьев» [9] . По-видимому, это сад принадлежал одному из тайных учеников Иисуса Христа, возможно, его владельцем был богатый человек из Аримафеи, именем Иосиф, который также учился у Иисуса (Мф. 27, 57).

Баркли же утверждает, что таких тайных учеников могло быть много: «Кто-то дал Ему осла, на котором Он въехал в Иерусалим; кто-то предоставил Ему верхнюю комнату, в которой состоялась Тайная вечеря, а вот теперь кто-то позволил Ему воспользоваться садом на Масличной горе» [10] .

Христос пришел в Гефсиманский сад для молитвы, и мы должны испытывать глубочайшее благоговение перед тем молитвенным борением, которое Ему предстояло. Здесь Он и встал в пролом, о котором мы уже читали у пророка Иезекииля (ср. 22, 30).

Блаженный Иероним Стридонский пишет: «Гефсимания объясняется как ‟плодородная долина”; там Господь велел сесть ученикам Своим и ждать Его возвращения, пока Сам Он в одиночестве молился за всех» [11] . – Здесь не совсем понятно, почему молитва личного борения Господа Иисуса Христа называется у Иеронима молитвой «за всех». Это связано с тем, что молитва борения была решающей для судеб многих и многих людей: возьмет ли на Себя Пресвятой Сын Божий все грехи рода человеческого, ведь Божественная святость и грехи – понятия несовместимые и даже противоположные. И в этом молитвенном борении Христос должен был дать согласие на принятие несовместимого с Его Богочеловечеством – человеческих грехов, пороков и преступлений. Предвидя ужас подобного борения, Он и берет с Собою только самых близких учеников, уже посвященных на горе Преображения в тайну Его Божества. «Для чего Он не взял всех? Для того, чтобы они не подверглись падению, и взял только тех, которые были зрителями Его славы [12] » [13] .

И далее мы читаем:

И, взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых, начал скорбеть и тосковать (Мф. 26, 37).

Ориген считает, что Христос избрал местом молитвы не место Тайной вечери, так как то место уже было осквернено предательством Иуды, он пишет: «…подобало прежде того, как Он будет предан, помолиться и избрать чистое место для молитвы. Ведь Он знал, что, как отличается воздух от более чистого воздуха, так и земля святого места от более святого» [14] .

С точки зрения формальной неопротестантской логики, земля или какой-нибудь предмет не может быть святым. Но с точки зрения Библии – это ошибочное представление о святости [15] .

Но вернемся в Гефсиманский сад…

И далее мы читаем:

Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною (Мф. 26, 38).

Некоторые древние экзегеты считали, что Христос испытывал скорбь за Своих учеников [16] . Но не все древние комментаторы придерживались этой точки зрения, настаивая на том, что Христос испытывал в Гефсимании именно человеческую скорбь, как Истинный Человек во всех отношениях.

Блаженный Феофилакт Болгарский пишет: «А скорбит и тоскует благопромыслительно, дабы уверовали, что Он был истинным Человеком, ибо человеческой природе свойственно бояться смерти. Смерть вошла в человеческий род не по природе; поэтому природа человеческая боится смерти и бежит от нее» [17] . Блаженный Феофилакт видит и другую причину в этой видимой скорби, он пишет: «Скорбит вместе с тем и для того, чтоб утаить Себя от дьявола, чтоб дьявол напал на Него, как на простого человека, и умертвил Его, а чрез это и сам был бы низложен» [18] . То есть сатана не решался напасть на Христа как на Истинного Бога, ибо и бесы веруют, и трепещут (Иак. 2, 19), но мог напасть, увидев в Нем только человека.

То, о чем Христос говорит: душа Моя скорбит смертельно, – называется «смертной тоской». Это такое состояние, когда человек чувствует как бы дыхание приближающейся смерти и ничего уже не может остановить или изменить [19] .

И далее мы читаем:

И, отойдя немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты (Мф. 26, 39).

В Гефсиманском борении мы познаем в Иисусе Христе Истинного Бога и Истинного Человека

Папа Лев показывает нам, что в Гефсиманском борении более, чем где-либо еще, мы познаем в Иисусе Христе Истинного Бога и Истинного Человека. И хотя эти природы сильно разнятся, но во Христе достигают согласия через подчинение воли человеческой – Божественной воле. Таким образом, в понимании папы Льва Великого, и мы можем и должны стремиться к согласованию собственной (человеческой) воли с волей Создателя. То есть необходимо, чтобы каждый «выстрадал эту борьбу чувств с разумом», дабы достичь гармонии в наших отношениях с Создателем. Итак покоритесь Богу; противостаньте диаволу, и убежит от вас (Иак. 4, 7).

И далее мы читаем:

И приходит к ученикам и находит их спящими, и говорит Петру: так ли не могли вы один час бодрствовать со Мною? (Мф. 26, 40).

Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Не без причины Он обращается особенно к Петру, тогда как и другие ученики также спали; но и здесь укоряет его по той же причине, которую я указал раньше» [21] . Апостол Петр говорил, что готов умереть с Господом, но не смог не уснуть в час молитвенного борения своего Божественного Учителя, обнаружив в этот момент и телесную, и духовную немощь. Так и мы часто готовы говорить часами о великих духовных истинах, но становимся на пятнадцатиминутную вечернюю молитву – и куда девается вся наша духовная бодрость и решимость, трудно понять. Впрочем, сказано, что плоть желает противного духу, а дух – противного плоти: они друг другу противятся, так что вы не то делаете, что хотели бы (Гал. 5, 17).

И мы читаем далее:

Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна (Мф. 26, 41).

Блаженный Иероним Стридонский учит: «Мы не отказываемся полностью встретить искушение, но молимся о силе, чтобы перед ним устоять. Потому Он (т. е. Христос – О.С.) и не говорит: ‟Бодрствуйте и молитесь, чтобы не быть вам искушаемыми”, но – чтобы не впасть в искушение, то есть чтобы искушение не поглотило вас и не удерживало в своих сетях. К примеру, мученик, проливший кровь за веру в Господа, конечно же, подвергался искушению, но не был уловлен в сети искушения. А вот тот, кто отвергает веру, впадает в сети искушения. Дух бодр, плоть же немощна. Это сказано против людей легкомысленных, которые считают, что могут обрести то, во что они верят. И вот, насколько мы верим в пылкость нашего духа, настолько же должны опасаться немощи плоти» [22] .

Христос раскрывает тайну настоящей молитвы – она должна носить соборный характер

Но что может означать бодрая молитва, как не молитву в Духе Святом, ибо плоть инертна, а дух всегда бодр и подвижен. Сказано: Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом, и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых (Еф. 6, 18). – Здесь представляется, что добавление в конце данного стиха фразы и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых раскрывает подлинную тайну настоящей молитвы – она должна носить соборный характер, ведь Христос не учил нас молиться: «Отче мой», но, напротив: «Отче наш» (ср. Мф. 6, 9), дабы и в глубоко личных молитвенных прошениях мы всегда имели в виду всех святых, то есть всех христиан. Поэтому и молитвенное борение Сына Божия в Гефсимании, несмотря на личный характер борения, нуждается в участии или сочувствии и Его учеников, для чего Он неоднократно и пытается их разбудить.

И далее мы читаем:

Еще, отойдя в другой раз, молился, говоря: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя. И, придя, находит их опять спящими, ибо у них глаза отяжелели. И, оставив их, отошел опять и помолился в третий раз, сказав то же слово (Мф. 26, 42–44).

Здесь мы видим одержанный Христом, как Сыном Человеческим, триумф над смертною тоской. И Он спешит к ученикам, которые тоже должны научиться преодолевать любой страх силой молитвы и глубоким упованием на Бога, но находит их опять спящими, ибо у них глаза отяжелели. И Он отходит на прежнее место молитвенного борения, где помолился в третий раз, сказав то же слово. Повторение тех же слов: да будет воля Твоя – делается для того, чтобы засвидетельствовать принятое решение исполнить волю Отца Небесного. Троекратная молитва может свидетельствовать о том, что Сын Человеческий обращался в молитве борения и к Богу Отцу, и Духу Святому, и к Своему Истинному Божеству, как и выше мы читали у папы Льва Великого: «…а свойственное Богу взирало на человеческое» (т. е. Сын Божий созерцал Сына Человеческого). Таким образом, Христос научает и нас (что заповедовали нам и святые отцы), обращаясь в молитве к Богу Отцу, иметь в виду и Бога Сына, и Бога Духа Святого.

Мы кто-то и что-то во Христе и со Христом; и мы никто и ничто без Христа!

Христос мог обращаться к Богу Отцу со словами: «Отче Мой!», так как Он Сын Божий по природе, а мы дети только по благодати и молимся «Отче наш»; посему Его сила – в Божественном единении Лиц Святой Троицы, а наша – в соборности, к чему Христос и призывает нас словами: да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино. (Ин. 17, 21).

Ориген пишет: «Пока Иисус был со Своими учениками, они не спали, но как только Он немного отошел от них, они не смогли один час бодрствовать в Его отсутствие. Поэтому давайте молиться о том, чтобы Иисус никогда не отходил от нас даже недалеко, но исполнил то, что пообещал нам, говоря: Я с вами во вся дни до скончания века (Мф. 28, 20). Ведь так мы будем бодрствовать, потому что Он прогонит сон из нашей души…» [23] .

И действительно, мы кто-то и что-то во Христе и со Христом; и мы никто и ничто без Христа!

4.7.3. Гефсиманская молитва (моление о Чаше)

4.7.3. Гефсиманская молитва (моление о Чаше)

Почти в одно время Господь обращает к Отцу две настолько разные молитвы. Первосвященническая молитва была молитвой победной, утешающей всех апостолов в грядущей разлуке со Христом и показывающей, какие блага ожидают их вследствие смерти Учителя и победы Его над диаволом. Гефсиманская молитва скорбная, но что было причиной неожиданной скорби Христа и почему, в отличие от Первосвященнической молитвы, в свидетели моления о Чаше Господь берет только троих и, собственно, зачем Он их берет? Нет простого ответа на эти вопросы и нет возможности «обещать себе полного постижения тайны Гефсиманского события, которой неприкосновенность нашему испытанию Господь сам ознаменовал тем, что из самых Апостолов только немногих к ней приблизил, и только что приблизил»[415].

В качестве отправной точки для размышлений припомним слова Христа перед воскрешением Лазаря, когда Он обратился с молитвой к Отцу: «Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня» – и затем сказал: «Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня; но сказал [сие] для народа, здесь стоящего, чтобы поверили, что Ты послал Меня» (Ин. 11: 41–42). Господь совершает открыто некоторые молитвы ради научения людей. Гефсиманское моление также может рассматриваться как необходимое не для самого Христа, но для Его учеников.

Давайте вначале посмотрим евангельский текст: там говорится, что Господь ужасался, тосковал, скорбел душой, находился в борении. Какого рода было это борение? Когда мы говорили об искушениях в пустыне, то опирались на утверждение прп. Иоанна Дамаскина о том, что Иисус не был борим помыслами, что диавол нападал на Него извне. Исходя из этого, предполагать, что в Гефсимании в личности Христа открылось какое-то греховное раздвоение мыслей и желаний, невозможно. Трудно представить себе и то, что желал избежать смерти и страданий Тот, Кто сказал ученикам: «Не бойтесь убивающих тело».

Святые отцы говорят, что молитва в Гефсимании являет истинность воспринятой Сыном Божиим человеческой природы: «Сказал это по причине немощи, которой был облечен, потому что не в ложном виде, но поистине был облечен ею. А если поистине был немощен и облечен немощью, то и невозможно было, чтобы немощь не боялась и не смущалась. Поскольку принял плоть и облекся немощью, то в голоде подкреплялся хлебом, в труде утомлялся и во сне казался бессильным, и когда пришло время смерти Его, надлежало, чтобы и тогда также воздействовало то, что свойственно плоти; ведь и смущение предстоящей смертью напало на Него для того, чтобы явной сделалась Его природа, именно, что Он был сыном того Адама, над которым, как говорит апостол, царствовала смерть (Рим. 5: 14)»[416]. То есть боязнь смерти во Христе относится к так называемым неукоризненным страстям добровольно воспринятой Им человеческой природы и указывает, как и испытываемая Им жажда, алкание, желание сна на то, что человеческая природа во Христе непризрачна, реальна.

Естественное для всех людей неприятие смерти должно было сильнее проявиться во Христе в силу Его безгрешности. «Я не знал бы, как велико благодеяние и любовь ко мне, грешному, моего Господа и Спасителя, если бы Он не обнаружил предо мною, чего они стоят Ему» (блж. Августин). У нас всех есть опыт ежедневного умирания и приобщения к смерти через грехи, во Христе же смерть не имела себе места. Смерть Христа могла быть только добровольной, Он не имел необходимости умирать. Как Адам до грехопадения мог не умирать, но умер вследствие своего непослушания, так Христос, как новый Адам, исцеляет непослушание Адама, подчиняет человеческую волю воле Божественной и свободно принимает смерть за чужой грех как Агнец Божий (см.: Ин. 1: 29). Свт. Филарет Дроздов: «Какую горечь, какую тягость заключала в себе сия таинственная чаша, о которой Он и молился: Да мимо идет, являя тем истинное воспринятое человечество, не чуждое немощи, хотя чуждое греха, и которую в то же время принимал по предвечной воле Отца Своего, глаголя: Не якоже Аз хощу, но якоже Ты. Увы, это горечь наших грехов, это тягость нашей виновности пред Богом и заслуженных нами казней, которые все принял на Себя Агнец Божий»[417].

Некоторые толкователи говорят, что основной причиной скорби Спасителя был не страх страданий и смерти, а то, как ученики их воспримут: «Взяв с собой Петра, Иакова и Иоанна, Он опечалился. Но до того, как Он привел их с Собой, Он не чувствовал скорби; только вместе с ними появилась скорбь. Итак, печаль Его происходит не от Него самого, но от тех, кого Он взял с Собой. Надо понимать, что Сын Человеческий привел с Собой не кого-нибудь, а тех же самых учеников, которым показал, что войдет в Царство Свое, в тот раз, когда в присутствии Моисея и Илии на горе Он окружен был сиянием Своей вечной славы… Прежде Он говорил: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь (Мф. 26: 31). Он знал, что они устрашатся, что они убегут и что они отрекутся. А поскольку хула на Святого Духа не прощается ни здесь, ни в вечности, то Он и опасался, что они будут отрицать, что Он – Бог, когда увидят Его избитым, оплеванным и распятым… Не сама смерть вызывает страх, но время ее, ибо после смерти вера людей укрепится силой Воскресения»[418]. Блж. Иероним, продолжая ту же мысль, говорит, что Господь страдал не из-за боязни предстоящего страдания, «но из-за жалкого Иуды и соблазна апостолов, из-за отвержения Его народом иудейским, из-за падения несчастного Иерусалима»[419].

Гефсиманское моление Спасителя, помимо всего сказанного, стало руководством молитвенного делания для христиан. Так, свт. Филарет Московский, во-первых, видит в Гефсиманском молении (когда Господь, «приближаясь к пределу Своего земного поприща, дабы принести Богу Отцу молитву, сколь важную и таинственную по предмету, столь же трудную по обстоятельствам, удалился сперва с тремя избранными учениками от собора прочих, а потом и от трех избранных в совершенное уединение, рекши: Седите ту, дондеже шед помолюся там»[422]) образ молитвы уединенной «во всевозможном отлучении от всего сотворенного, погружающей душу в единое присутствие Божие»[423].

Во-вторых, Гефсиманское моление Христово побуждает христианина усилить аскетический подвиг: «Когда подумаешь, что это Единородный Сын Божий, от вечности с Отцом и Святым Духом царствующий на пренебесном Престоле и теперь сего Престола не оставивший, – что Он, облекшись в нашу нищету, немощь, низость, повергается в молитве на землю, чтобы молитвою исходатайствовать нам спасение, а смирением обличить, загладить и уврачевать нашу гордость, тогда пораженная мысль ищет, есть ли в мире довольно униженное место или положение, в которое бы человек мог себя уничижительно повергнуть, дабы ему не слишком стыдно было пред сим Божественным уничижением? При таком размышлении как должны быть для нас легки и сладостны наши молитвенные коленопреклонения и земнопоклонения, которые так тяжкими кажутся иногда для нашей немощи и, может быть, для нашей лености!»[424]

И, наконец, в-третьих, память о «победоносном Гефсиманском поприще Иисусовом», где «сила всех возможных искушений побеждена силою молитвы Христовой, и сия победоносная сила не прешла, но пребывает и пребудет, потому что Иисус Христос вчера и днесь Тойже, и во веки (Евр. 13: 8)»[425] удержит верующего от уныния и безнадежной скорби. «Там, недалеко от Агнца Божия, вземляющего грехи мира, повергнись с твоими грехами, скорбию, тугою, страхом от разверстых челюстей смерти и ада и помяни, что горечь твоей чаши уже наибольшею частию испита в великой чаше Христовых страданий, что под бремя, на тебе тяготеющее, уже подложил Свою облегчающую руку крепкий Гефсиманский Подвижник, что твой Спаситель, совершивший для тебя всецелое дело твоего спасения, ожидает от тебя только сообщения страстей Его (Флп. 3:

10), какое возможно для твоей, хотя немощной, веры, любви и благодарности»[426].