Вашими молитвами батюшка

За всех ли можно молиться?

На вопросы читателей отвечает иеромонах Серафим (Калугин), г. Астрахань.

На вопросы читателей отвечает иеромонах Серафим (Калугин), г. Астрахань.

Много раз читала о том, что некоторые люди — молитвенники, подвижники — берут на себя и замаливают грехи других людей. Как это происходит, и могут ли брать на себя грехи ближних люди, не отличающиеся особыми духовными дарованиями? Знаю, что нужно молиться за живых и усопших, но некоторые старцы предупреждали своих духовных чад: «А ты молись не за всех». Наверное, когда молишься за других, а особенно за людей, живущих явно греховной жизнью или умерших во грехе, без покаяния, какую-то часть их грехов тоже принимаешь на себя? Всем ли это по силам? И как правильно понимать слова Святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова: «Если кто видит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился» (1 Ин.,5, 16).
Елена, Башкирия.

Сердце милующее…

«Любили его люди. И он их любил и жалел. Большой он был — под стать фамилии — и сердце имел милующее, любящее. Кажется, не было человека добрее и мягче, чем батюшка Олег».

Протоиерей Олег Китов на святой реке Иордан.

Что такое сердце милующее? — Горение сердца о всем творении, о людях, о птицах, о животных, о демонах и о всей твари. И от воспоминаний о них и созерцания их очи его источают слезы. От великой и сильной жалости, охватывающей сердце, и от великой выдержки умиляется сердце его и не может он вынести, или услышать, или увидеть вреда какого-нибудь или печали малой, происходящей в твари. И вследствие этого и о безсловесных, и о врагах Истины, и о вредящих ему — ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы они были хранимы, и чтобы им быть помилованными…

Преподобный Исаак Сирин.

Дозвонилась

Как любили мои дочки отца Олега Китова — тогда совсем еще недавно рукоположенного в сан священника! Лена, младшая, ей тогда не было и пяти лет, — та просто, показывая на батюшку, строго спрашивала:

— Нет, доченька, это отец Олег. Он не святой, но как все Христиане стремится к святости, служит Богу. Молится и за тебя, и за твоих сестер, и за всех Христиан…

Лена упрямо мотала головой:

И даже когда немного подросла, батюшка оставался для нее ну очень близким к Богу!

Первое время отец Олег служил в Кирилло-Мефодиевском храме. Каждый раз перед началом Исповеди я подводила младшеньких дочек к батюшке — благословиться на Причастие — пока они были в младенческом возрасте.

Однажды батюшка чисто машинально (народу было много) накрыл епитрахилью головку моей Алёнки и наклонился к ней, готовясь выслушать Исповедь. Обрадованная таким вниманием Елена громко заявила:

— А-тец А-лег, у меня горлышко болит! И еще животик у меня болит.

Батюшка рассмеялся, откинул епитрахиль:

— Тебе сколько лет?

— Скоро будет пять! — сообщила Лена.

— Бог тебя благословит, иди причащайся на Литургии! — сказал ей отец Олег.

И она отошла, очень довольная тем, что «исповедалась» любимому батюшке.

Теперь ей хотелось часто и по-долгу разговаривать с батюшкой!

Она забиралась на табуретку у телефона и начинала безпорядочно крутить диск, пока не слышала механический голос — неважно, женский или мужской:

— Неправильно набранный номер! Неправильно набранный номер.

— А-тец А-лег, а у меня головка болит! — радостно жаловалась она неумолкающей трубке. — И животик болит. И ручка болит. Я вчера дверью пальчик прищемила.

Вроде бы все хвори перечислила. О чем же еще рассказать «атцу Алегу»? А, ну вот же главная печаль!

— Атец Алег, а мне никто конфеток не дает! Нет у нас конфетков никаких.

— Неправильно набранный номер! — отозвалась трубка. Лена положила ее на рычаг с таким видом, словно только что успешно справилась с нелегкой работой. А вы думали — легко со священником «за жизнь» разговаривать?!

В субботу вечером мы как обычно вчетвером пришли в свой тогда еще маленький храм (он вырос вместе с моими меньшими дочурками и стал великолепным и величественным белоснежным собором. ). Отстояли (а кто и отсидел-отдремал на ступеньках лестницы) службу. Таня с Леной подошли под елеопомазание — и опять прикорнули на ступенечке. А когда закончилась служба, пошли к батюшке благословиться на дорожку.

— Не уходите, — попросил отец Олег. — Я сейчас…

И ушел в алтарь. А через минуту вынес большой целлофановый пакет, доверху наполненный разнокалиберными конфетами и карамельками. И протянул Елене:

— Держи! Кушай конфетки, и мамочку с сестричками угощай.

Вот ведь — выходит, все-таки дозвонилась.

«Вашими молитвами…»

Старшая дочка пришла в субботу вечером, а я лежу пластом, температура зашкалила за сорок. И от чего — непонятно. Ни кашля, ни других симптомов. Просто — голову словно припечатало к подушке, так плохо. Не поднять… И нестерпимая боль во всем теле.

— Мамочка, что с тобой?

— Не знаю… Я хотела завтра утром причаститься, и каноны все прочитала, а сейчас не смогла на вечернюю пойти…

— Да как же тебе идти! Лежи — и не думай о храме! Я сейчас батюшке позвоню!

И она набрала знакомый номер. Рассказала отцу Олегу, что мама еле жива, но утром намерена хоть ползком — в храм, на исповедь. Раз уж на вечернем Богослужении не была и причащаться не может.

— Не только может — должна причаститься! — ответил отец Олег. — Она ведь по болезни не была на вечерней службе. Вы вместе помолитесь о маме, и я тоже о ней помолюсь. Вот увидите — всё будет хорошо, Бог даст сил! Это враг не хочет допустить ее в храм, к Причастию.

Утром температура снизилась до 38, и я, пошатываясь от слабости, дошла до трамвая. Успела к началу исповеди.

— Ну как вы? — встревоженно глянул из-за толстых стекол очков отец Олег.

— Вашими молитвами, батюшка… — и склонила голову под епитрахиль.

А после Причастия жар прошел, словно его и не было.

«Прими мою исповедь»

На поминках по батюшке Георгию протоиерей Алексий Чичановский, настоятель Богородице-Казанского храма из села Каменный Брод Красноармейского района, рассказал о случае, который произошел в первые годы пастырского служения тогда иерея Олега Китова. Оба они тогда служили в Кирилло-Мефодиевском храме, отец Алексий был диаконом.

— В то утро служащим был настоятель, протоиерей Виктор Ушатов, он вскоре после Литургии отъехал. Отец Олег в тот день принимал исповедь у прихожан, и после Литургии задержался в храме. Вдруг — смотрю, он держится за стеночку, стонет. Так прихватило сердце, что и дышать мог с трудом. Усадили мы его на стульчик, дали святой воды и просфорку, нашли таблетку. Все это он принял, а сам с сокрушением говорит: «Как жаль, что отец Виктор уже уехал! Не хочу умереть без покаяния!» Вижу — не просто так он это говорит. Очень плохо, еле жив. И тогда он попросил меня: «Прими мою исповедь!». — «Батюшка, да я же только диакон, не имею права…» — «Знаю. Ты просто выслушай мои грехи, а потом, если что, расскажешь их все отцу Виктору». Я не знал, что ответить…

И тут дыхание его выровнялось, он вздохнул с облегчением: «Ну, кажется, еще поживу! Сам во всем батюшке Виктору исповедаюсь!»

«Господь не оставит в беде!»

В день, когда узнали о смерти батюшки, в храме то и дело слышен был чей-то неутешный плач. Любили его люди. И он их любил и жалел. Большой он был — под стать фамилии — и сердце имел милующее, любящее.

Кажется, не было человека добрее и мягче, чем батюшка Олег. Но однажды мы услышали, как голос отца Олега громом загремел на весь храм: «На что вы просите благословения — на убийство? А вы знаете, что с вашим ребеночком сделают в больнице во время аборта — его на части расчленят! Как же вы сможете после этого жить на свете, неужели кусок не застрянет в горле? Да ведь под вами земля будет гореть — адским огнем! Вы думаете, это — выдумки, сказки? Нет, всё так и есть — мы за все свои грехи ответим перед Богом…» И еще что-то говорил ей, то строго, властно: «Не смейте и думать об этом. » — то мягко, жалеючи: «Неужели Господь не поможет вам в вашей беде, не даст вам и вашему ребеночку хлебушка насущного? Вы только не губите, дайте младенчику родиться на свет — и вас Господь не оставит и утешит, и вы еще порадуетесь на свое дитятко…»

Девушка отошла с залитым слезами лицом. Она-то думала, что это просто операция, «дело житейское»… Какая-то пожилая прихожанка поспешила за ней следом. До меня донеслись обрывки фраз:

— …И кроватку найдем! У нас внучка подросла, кресло купили. А коляску спросим… — тут они отошли дальше, и о чем еще говорили — не было слышно.

Молитвы, читаемые священником на исповеди

Бо́же, Спаси́телю на́ш, И́же проро́ком Твои́м Нафа́ном пока́явшемуся Дави́ду о свои́х согреше́ниих оставле́ние дарова́вый, и Манасси́ину в покая́ние моли́тву прие́мый, Са́м и раба́ Твоего́ (и́мя), ка́ющагося о ни́хже соде́ла согреше́ниих, приими́ обы́чным Твои́м человеколю́бием, презира́яй ему́ вся́ соде́янная, оставля́яй непра́вды и превосходя́й беззако́ния.
Т ы́ бо ре́кл еси́, Го́споди: хоте́нием не хощу́ сме́рти гре́шника, но я́ко е́же обрати́тися и жи́ву бы́ти ему́, и я́ко се́дмьдесят седмери́цею оставля́ти грехи́. Поне́же я́ко вели́чество Твое́ безприкла́дное и ми́лость Твоя́ безме́рная. А́ще бо беззако́ния на́зриши, кто́ постои́т?
Я́ ко Ты́ еси́ Бо́г ка́ющихся и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь. *

Перевод: Боже, Спаситель наш! Ты через пророка Твоего Нафана (см. 2Цар.12:1-15 ) даровал покаявшемуся Давиду прощение его согрешений, принял Ты и покаянную молитву Манассии (см. 2Пар.36:23 ). И ныне приими по свойственному Тебе человеколюбию раба Твоего (имя), кающегося в содеянных им прегрешениях и просящего прощения своих неправд и беззаконий. Ибо Ты, Господи, сказал: «Не хочу смерти грешника, но хочу, чтобы он обратился ко Мне с покаянием и жив был» (для вечной жизни), так как Ты и нам заповедал семьдесят раз седмерицею прощать ближнему своему его грехи против нас. И как Твое Божественное величие ни с чем несравнимо, так и милость Твоя безмерна. Ибо если Ты, Господи, будешь замечать беззакония, Господи, кто устоит? ( Пс.129:3 ). Так как Ты Бог кающихся и Тебе славу воссылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Пришедшему на исповедь священник дает следующее наставление:

С е́, ча́до, Христо́с неви́димо стои́т, прие́мля испове́дание твое́, не усрами́ся, ниже́ убо́йся, и да не скры́еши что́ от мене́, но не обину́яся рцы́ вся́, ели́ка соде́лал еси́, да прии́меши оставле́ние от Го́спода на́шего Иису́са Христа́. Се́ и ико́на Его́ пред на́ми, а́з же то́чию свиде́тель е́смь, да свиде́тельствую пред Ни́м вся́, ели́ка рече́ши мне́: а́ще ли что́ скры́еши от мене́, сугу́б гре́х и́маши. Внемли́ у́бо: поне́же бо прише́л еси́ во враче́бницу, да не неисце́лен отыдеши. *

Перевод: Сын мой духовный! Здесь невидимо присутствует Христос, принимающий исповедь твою. Не стыдись и не бойся и не помысли скрыть что-либо от меня, но откровенно скажи все, что ты соделал, чтобы принять от Господа нашего Иисуса Христа прощение соделанного тобою. Вот и святая икона Его; я же, иерей, духовный твой отец, только свидетель для засвидетельствования пред Ним (Христом) обо всем, что ты скажешь мне. Если ты что-либо утаишь от меня, примешь на свою душу сугубый (двойной) грех. Вразумись же, что ты пришел в лечебницу не для того, чтобы выйти из нее неисцеленным.

Исповедь – это Таинство на котором священник предстает, как свидетель между нами и Господом. В разрешительной молитве священнослужитель произносит следующий текст:

«Госпо́дь и Бо́г на́ш, Иису́с Христо́с, благода́тию и щедро́тами Cвоего́ человеколю́бия да прости́т ти́ ча́до (и́мя) вся согрешения твоя. И а́з, недосто́йный иере́й, вла́стию Его́ мне́ да́нною, проща́ю и разреша́ю тя́ от все́х грехо́в твои́х, во И́мя Отца́ и Сы́на, и Свята́го Ду́ха. Ами́нь». *

Перевод: Господь и Бог наш, Иисус Христос, по благодати и щедротам Своего человеколюбия, да простит тебе, чадо (имя), все согрешения твои, и я, недостойный иерей, властью Его, мне данною, прощаю и разрешаю тебя от всех грехов твоих во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Батюшка Иероним

По молитвам к Санаксарскому подвижнику…

P.S. Публикация этих и других свидетельств чудесной помощи старца схиигумена Иеронима как при его жизни, так и после смерти, надеюсь, послужит началом нелегкой работы по подготовке к канонизации старца схиигумена Иеронима. Вот почему так важно, чтобы свидетельства о молитвенной помощи благодатного старца поступали в Санаксарский монастырь или к нам в редакцию.

Вера Киреева, г. Саратов

Я, грешная раба Божия Елена, в 1997 г. ездила в поездку Дивеево-Санаксары. По милости Божией сподобилась встретиться с дорогим, горячо любимым батюшкой Иеронимом. По его благословению и молитвам я исцелилась от хронического гайморита, аллергического ринита. В Михайловский женский монастырь, что в селе Комаровка Ульяновской области, ездила раз пять, когда туда приезжал батюшка. 14 декабря 2000 г. он сказал, что больше не увидимся, был слаб здоровьем и как будто прощался с нами. Я спросила его о появившемся у меня на левой ноге новообразовании с горошину, очень оно меня безпокоило, чуть неаккуратно заденешь — кровит. Так получилось, что вопрос он мой слышал, а вот что делать — я как-то не дождалась ответа и очень переживала об этом.
Осенью 2001 года приехала с дачи, стала снимать одежду и сорвала свою болячку. Кровь хлынула, не останавливается. Испугались мы с дочкой (батюшки уже не было в живых). Вспомнили о его маслице. Помолились, Танюша моя помазала три раза ранку, приговаривая: «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь». Наложили повязку, кровь приостановилась, а потом, когда на следующий день посмотрели, остался бледный след, который до сих пор напоминает о чуде. Спасибо батюшке Иерониму!

Елена Кузьмина, г. Ульяновск

Не могу не рассказать об одном деле, связанном с отцом Иеронимом.
Наши знакомые заняли у нас еще в 1996 году большую сумму денег, и я три года безуспешно пыталась получить эти деньги обратно. В конце концов знакомые уехали из Печор. Я решила, что это конец истории.
Оказалось, что нет. В июне 1999 года в Печоры приезжал батюшка Иероним. Я рассказала ему свою историю. Батюшка сказал мне, какие следует читать псалмы. Признаюсь, что я так ничего и не стала читать: по неразумию, по лености, — но не в этом дело. С приездом батюшки все изменилось. История, казавшаяся безнадежной, вдруг получила новое и довольно неожиданное развитие.
Вскоре после приезда батюшки (в августе) появилась моя знакомая и привезла деньги. И хотя она сделала расчет по-своему, то есть отдала гораздо меньше, тогда я рада была и этому. Однако оказалось, что и это еще не все. В сентябре к нам приехал один человек, бывший ученик мамы. Он чудом разыскал маму и после этого в течение трех лет (!) присылал нам большие суммы денег, так как считал себя обязанным маме за те знания, которые получил от нее. И вот так получилось, что он-то и вернул нам тот злополучный долг полностью. Разумеется, он ни о чем не догадывается.
Еще раз преклоняюсь перед силой молитвы батюшки Иеронима.

М.К. Стрелавина, пос. Павлищево Можайского района Московской области

У меня на ногах долго были язвы, болели; лечила мазями, молилась. Потом решила посыпать батюшкиной земелькой. Просила его мысленно об исцелении. Так делала три дня. От язв не осталось следа. Вот такая чудесная батюшкина земелька!

Надежда, г. Сергиев Посад

Елена Кузнецова, г. Сергиев Посад

Послушание паче молитвы

Как меня исцелил святитель Николай Чудотворец

Мраморный престол над мощами свт. Николая в крипте базилики свт. Николая в Бари. Фото: А.Поспелов / Православие.Ru

Маленькое светлое родимое пятнышко у меня на левой щеке в детстве было практически не заметно. В юности оно потемнело, придавая особый шарм лицу (так говорит моя жена, ей тут виднее), ну а на старости лет оно стало расти, расти (на старом пне, как известно, и грибы растут) и превратилось в большую неприятную блямбу величиной миллиметров восемь и толщиной в два миллиметра.

Мало того, что лицо она уже не украшала и шарма ему точно не придавала, так она продолжала расти, что вызывало серьезную обеспокоенность у моих домочадцев. Они стали наседать на меня, заставляя обратиться к врачам: мало ли какое может произойти перерождение! Но мне все было недосуг. Да и не хотелось идти к врачам, и я все отмахивался:

– Да никуда я не пойду!

Тогда на домашнем консилиуме жена и дочери без меня решили, что растущую родинку нужно удалять и чем скорее, тем лучше. Заручились поддержкой и моей сестры.

Сообща взяли они меня в оборот. Сопротивление было бесполезным! Пришлось подчиниться и идти к врачам. К пущей радости домочадцев, врачи тоже посоветовали не тянуть с операцией и поскорее удалить родинку. И я созрел, хотя, честно сказать, появляться в пластырях на лице перед студентами на лекциях мне не очень-то хотелось. Решил дождаться долгих праздников или каникул и тогда удалить неприятное пятно, чтобы никто и не обратил внимания на перемены на моем лице. Нужно было только испросить благословение у батюшки на операцию.

А тут как раз позвонил мой хороший знакомый протоиерей Павел Фазан – настоятель Свято-Николаевского Всецарицы храма из города Щорса, моей малой родины. Мы с ним подружились, когда он стал строить Свято-Николаевский храм.

Это тоже целая история. Когда он попросил землю под строительство храма в парке, в центре города, его с иронией в администрации спросили:

– А сколько же у вас есть денег на строительство церкви?

– 36 гривен, – спокойно ответил он.

Тогда это было не более 200 рублей.

Председатель горсовета засмеялся: дескать, с такой суммой не построишь.

– Так не я же буду храм строить, а Господь! – заметил отец Павел.

И стоит сейчас в центре города его украшение – двухуровневый 38-метровый Свято-Николаевский Всецарицы красавец-храм!

«По вере вашей да будет вам».

Так вот, звонит мне отец Павел по пути в Печоры, а я и прошу у него благословение на операцию – удаление блямбы.

А он мне как-то так по-обыденному, спокойно:

– Не нужно тебе никакой операции! Святое маслице есть? Вот и мажь. Само пройдет.

«Как оно может пройти? – думал я. – Оно же не рассосется…»

Веры, что пройдет, у меня не было, но была надежда. Русский человек ведь без надежды на «авось» жить не может. К тому же – послушание паче молитвы! И решил я проявить послушание.

У меня оставалось совсем немножко маслица, привезенного из Бари от мощей святителя Николая Чудотворца. Совсем чуть-чуть, миллиметра четыре в стеклянной бутылочке с изображением святителя Николая. Этим маслицем я и решил по утрам мазать свое уже ставшее бугристым и твердым отвратительное пятно. Для этого из длинной спички сделал плоскую палочку.

И стал я маслицем от святителя Николая Чудотворца мазать это бугристое пятно

Буквально через неделю я начал замечать, что края пятна стали засыхать и отделяться от кожи. Их можно было даже чуток подломить и удалить. За неделю пятно уменьшалось миллиметра на полтора-два. А, главное, никто этого не замечал!

Происходило зримо невидимое чудо!

Месяца через полтора-два от пятна остался малюсенький двухмиллиметровый кусочек, еще крепко цеплявшийся за кожу. Но настала та радостная минута, когда перед зеркалом я сковырнул и его.

На щеке не осталось ни малейшего следа, будто бы там никогда ничего и не было!

Мои домочадцы весь этот процесс наблюдали без комментариев и с удивлением. Чудо происходило на их глазах.

Когда и последний кусочек отпал, я, торжествуя, заметил:

– Вот видите! Я же говорил, что не нужно ходить к врачам!

А про себя подумал: «Есть Божий угодник и целитель – святитель Николай. Если будет на то Божия воля, любого уврачует и исцелит!»

Слабый батюшка

Рассказ

Отец Виктор закончил воскресную службу и дочитывал в алтаре благодарственные молитвы, когда в опустевшем храме услышал громкие и несколько развязные, как ему показалось, мужские голоса. Легкая тень тревоги легла на сердце отца Виктора, и он, почувствовав приближение какого-то искушения и не желая терять благодать воскресной службы, от всей души воздохнул: Господи, помоги!

Шум и беспокойство усилились, голоса зазвучали снова, и отец Виктор вышел из алтаря. В храме стояли два незнакомца и довольно громко беседовали со свещницей – пожилой прихожанкой Тамарой. Отец Виктор сразу обратился к мужикам:

– Добрый день! Вы что-то хотели?

Старший по возрасту и более представительной наружности отвлекся от Тамары и, устремив свой взор и внимание к отцу Виктору, шагнул ему навстречу. И сразу стало понятно, что мужчина в подпитии. Это было неприятно, конечно, но что поделаешь: с разными людьми приходится общаться священнику и в разных обстоятельствах. Его приятель, худощавый и точно призадумавшийся паренек, стоял поодаль, но по его виду, несколько отстраненно-сосредоточенному, было видно, что и он не вполне трезв.

– А, отец, добрый день, – обратился старшой и протянул руку для приветствия. Отец Виктор пожал эту крупную трудовую руку, и мужик сразу перешел к делу:

– Святой отец, я вот чего хочу сказать… Ты это… почитай нам молитву от пьянства.

– Ну, я не знаю… Я вот сам с Западной Украины, есть там у нас такой отец Стефан – всё хорошо делает. Сильный батюшка! Он прямо, знаешь, вот сразу мне какую-то молитву специальную прочитал, крестом перекрестил, по лбу стукнул и всё – как рукой сняло: я месяца два вообще не пил. Сильный такой батька! Ну, а тут, вот… тоже мы… с напарником, понимаешь, запили, а нельзя никак… работать надо… Плохо дело. Так что ты нам прочти-ка эту молитву, и мы пойдем…

Отец Виктор помолчал.

– А как вас зовут?

– Меня Степан, а это Серега.

Серега слабо кивнул, стараясь держать себя в благочестном равновесии.

– Ага, ну хорошо… А скажите мне, вы вообще как живете, в церковном смысле? То есть когда последний раз исповедались, причащались.

– О, отец, ну ты спросил… Когда-то давно уже, даже не помню когда… Главное, вот полгода могу не пить, вроде всё нормально, и работа есть, и копейка какая-никакая – я ведь по стройке, отец, всё могу… Но вот как запью – прям беда… А сейчас как раз дом строим хозяину… с Серегой. И надо же – запили…

– А на службе в храме бываете?

– Честно говоря, нет.

– Да как-то всё некогда, отец… Работать надо, копейку зарабатывать, семью кормить…

– Ну это понятно. Но один день в неделю, воскресный, можно бы в храм сходить, правда? Помолиться на службе…

Со страстью надо бороться. А мы всё хотим не прилагать усилий к исправлению, без борьбы обойтись

– Я почему обо всём этом говорю… Потому что слабость эта, к выпивке… это ведь дело серьезное…. И батюшка тот, что помог вам, конечно, молодец… Но страсть – это тяжелая духовная болезнь, и молитвой, пусть даже особенной, но прочитанной один раз, она, как правило, не излечивается. Великие отцы подвижники могли с одной какой-нибудь страстью бороться десятилетия, а мы хотим совсем без борьбы обойтись, не прилагать никакого усилия к своему исправлению. Это же просто смешно. Так не бывает… Ну, можно разве дом построить за десять минут.

Степан искушенно ухмыльнулся в ответ.

– Батюшка этот, о котором вы говорите… – продолжал отец Виктор, – может быть, он действительно святой жизни человек. Но не все ведь такие… я вот не такой, честно скажу… и нет у меня какой-то особой молитвы и силы… то есть молитва есть, но и самому же надо тоже что-то делать, понимаете… Бороться со страстью… образ мыслей менять, приобщаться жизни церковной…

Мужик молчал, и было ясно, что такие речи ему не по душе.

– Я как священник, конечно, постараюсь с Божьей помощью вас поддержать, но и вы тоже должны приложить усилия, вот в чём дело.

– Да вот хотя бы даже в молитве. Вы ведь просили молитву почитать, вот и давайте вместе с вами сейчас ее почитаем.

– Ну, давайте, – нехотя согласился Степан. – Серега, давай с нами.

Сергей нетвердыми шагами подошел ближе.

– Повторяйте за мной, – попросил отец Виктор и повернулся лицом к алтарю. – Боже, милостив буди мне, грешному! – и батюшка положил земной поклон.

– Боже, милостив буди мне, грешному, – нестройно отозвалось за спиной, и послышался шум двух тяжело опускающихся на пол тел…

После двенадцатого поклона батюшка и сам запыхался, и с мужичков, тяжело дышавших, градом катился пот.

– Ну, ты… это… батя, даешь! – подвел итог Степан, переводя дыхание.

– А как же вы думали? Просить надо Бога, стучаться к Нему настойчиво, сердце и силы прилагать, чтобы от страсти избавиться… Ну, вот так как-то… А что пришли – молодцы. Я буду молиться за вас как могу, но и вы кладите каждый день земные поклоны с этой молитвой простой: «Боже, милостив буди мне, грешному!», чтобы Господь помог избавиться от пьянства. А еще Амвросий Оптинский советует, как захочется выпить, прочитать главу из Евангелия. Есть у вас Евангелие?

– Тамара, принесите, пожалуйста, Евангелие. Там, возле окна, лежит специально для раздачи. Ну, вы знаете.

Тамара принесла Евангелие. Степан взял его в руки и стоял в какой-то неловкой растерянности.

– А во вторник… как вы, во вторник, часов в десять, сможете прийти сюда?

– Во вторник… Да сможем, я думаю, сейчас-то… Видишь сам, не до работы…

– Ну вот и хорошо, что сможете… Приходите к десяти. У нас как раз молебен будет специальный – от пьянства. Вместе помолимся, попросим Господа, чтобы Он помог вам. Добро?

Однако ни во вторник, ни в другой какой день Семен с Сергеем так и не появились в храме, и больше их батюшка не видел. Какое-то время он поминал их в молитве, а потом новые люди и новые нужды и просьбы погребли под собою их имена. Но иногда отец Виктор всё равно вспоминал этих мужичков, думал о том, что с ними сталось, воздыхал об их исцелении и добавлял неизменное: «Боже, милостив буди мне, грешному! Был бы я действительно духовным человеком – помогла бы им моя молитва. А так… прости меня, Господи!»

Вашими молитвами батюшка

Православный обычай, когда просили верующих молиться о своем здоровье, не забыт и сегодня

Прежде в России на вопрос встреченного на улице знакомого «Как ваше здоровье? » нередко отвечали: «Вашими молитвами». Сейчас нам трудно осознать истинное значение этого, некогда всем понятного и повседневного словосочетания, давно вышедшего из речевого обихода. Между тем, возрождая православную духовность, добрые традиции прошлого, мы непременно столкнемся с необходимостью вернуть благодатную практику прошения близких и знакомых помолиться о нашем здравии. И уже сейчас она имеет место и приносит чудесные плоды.

Не так давно мне позвонил Александр Ильин. Зная о том, что я часто езжу в Верхотурье, попросил при случае передать низкий поклон и поблагодарить отца Сергия, отца Далмата и других монахов Свято-Николаевской обители за молитвенную помощь, оказанную ему.

И по их молитвам произошло чудо: я избежал инвалидности, полностью восстановил физическое здоровье, устроился работать на завод. Правда, пришлось и самому приложить немалые усилия: начал ходить, превозмогая боль. Понемногу усложнял задания: пешие прогулки по городу дополнял подъемом в горы. Наконец, пешком дошел до метеостанции на вершине Таганая.

«Помолитесь обо мне, батюшка»

На минувшую Пасху ездил в Верхотурье. В монастырской гостинице передал от Ильина поклон отцу Далмату, выполняющему обязанности регистратора. Рассказал о чудесном выздоровлении Александра, молиться о котором его мама, Людмила Андреевна, просила монахов.

— Слава Богу! – ответил отец Далмат. – Но в современной жизни нашей обители были и более «громкие» исцеления. Однажды родственники привезли искалеченного мужчину, упавшего с балкона высотного дома. Причем врачи, сделав все возможное, считали его абсолютно безнадежным. Здесь он исцелился, о чем братья ежедневно просили Бога в своих молитвах.

Отец Далмат был невесел. По моей просьбе открылся:

— Умерла моя племянница Наталья, молодая женщина.Помолитесь, если можете, об упокоении ее души.

Просьба монаха меня не смутила, не показалась формальной данью православному обычаю, поскольку к тому времени я уже прочитал в духовной литературе об особой силе молитвы постороннего человека, возносимой по нашей просьбе.

Насколько я понял, читая об этом в трудах святых отцов и современных священников, милость Божия нам даруется за то, что мы сокрушаемся духом гордости (самомнения), а то и гордыни, которые обычно мешают признаться другому человеку в своей немощи. Еще лучше, когда мы публично заявляем о своей беспомощности, перешагивая через ложный стыд открыться в ней. Говоря о своем бессилии, мы искренно уповаем на Бога и любовь к нам ближних людей, сердцем откликающихся на нашу просьбу.

Перед причастием исповедовался иеромонаху отцу Сергию. После исповеди передал ему поклон и благодарность от Александра Ильина и затронул в коротком разговоре интересующую меня тему.

— Молитва о других – очень сильное средство, – сказал иеромонах. – Когда мы несем бремя друг друга, помогая не только делом, но и молитвенным словом, Господь с милостью взирает на нас. И его милость простирается настолько щедро, насколько искренне и глубоко каемся в грехах, насколько смиренно несем свой крест. Особенно угодно Богу сокрушение горделивого сердца.

Я тут же решил последовать совету монаха, вспомнив о небольшом хирургическом вмешательстве, которое предложили мне в поликлинике до паломнической поездки.

— Батюшка, помолитесь о моем здравии, – произнес я, сломав внутри души надуманное сопротивление.

— Хорошо, – сказал духовник, открыл тетрадочку и записал мое имя.

Когда вернулся в Златоуст и лег на операционный стол, меня не покидало чувство веры в благополучный исход.

Ушел из дома и потерялся один златоустовский литератор и издатель. Он страдал страшной депрессией, переходящей в психическое расстройство. Временами оно ощутимо усиливалось. Родные и близкие считали его уже мертвым, как вдруг через год скиталец объявился в родном городе. Знавшие его отметили значительную прибавку душевного здоровья, здравости мысли, оптимизма, жизнелюбия. Выяснилось, что пропавший все это время ходил по монастырям Подмосковья. Месяцами жил в некоторых из них в качестве трудника. Сам молился о своем здоровье и просил братию помочь ему молитвами.

— Издревле монахи были молитвенниками о других, – сказал он, когда мы встретились у общих знакомых. – Зная о силе монашеской молитвы, я непрестанно просил обитателей монастырей молиться о моем здоровье. И верю, именно это в первую очередь вернуло мне душевное спокойствие.

Апостол Петр: «Молитесь друг за друга, чтобы исцелиться: много может усиленная молитва праведного» (1 Пет. 5, 16). Священник Анатолий Гармаев: «Иной христианин просит священников или своих собратьев помолиться о нем. И тот, кто верует, что Господь силен по молитвам других людей исполнить прошение, получает исцеление, хотя сами люди, которых просил, считают себя недостойными испрашивать у Бога исцеления для кого-либо. Но по вере просящего и по искреннему отклику тех, кого просили молиться, Господь дает исцеление или ослабление болезни». (Из книги А. Гармаева «Пути и ошибки новоначальных»).

Правила церковного этикета

Как правильно обращаться к священнику, к митрополиту. Как правильно написать письмо владыке? Как вести себя за столом, который возглавляет епископ или. Святейший Патриарх?
Об этом и о многом другом – замечательная книга епископа Марка (Головкова) «Церковный протокол».
М.: Издательский совет Русской Православной Церкви, 2007.

С полезными фрагментами этой книги хочу познакомить и вас.

Епископ Марк (Головков)

Как правильно обращаться к духовному лицу?

К монаху, не имеющему духовного сана, обращаются: «честной брат», «отец».
К диакону (архидиакону, протодиакону): «отец (архи-, прото-) диакон» или просто: «отец (имя)»;
к иерею и иеромонаху: «Ваше Преподобие» или «отец (имя)»;
к протоиерею, игумену и архимандриту: «Ваше Высокопреподобие».

Обращение к священнику: «батюшка», являющееся русской церковной традицией, допустимо, но не является официальным. Поэтому оно не употребляется при официальном обращении.

Послушницу и монахиню можно назвать «сестра». Повсеместно распространенное у нас обращение «матушка» в женских монастырях правильно относить только к настоятельнице.
Игумения женской обители сочтет вполне учтивым обращение: «Досточтимая матушка (имя)» или «матушка (имя)».

Обращаться к епископу следует: «Ваше Преосвященство», «Преосвященнейший Владыка» или просто «Владыка» (либо используя звательный падеж славянского языка: «Владыко»);
к архиепископу и митрополиту — «Ваше Высокопреосвящество» или «Высокопреосвященнейший Владыка».

Сами священнослужители не должны именовать себя отцами. При представлении они называют свои сан и имя, например: диакон Петр, иерей Алексий, протоиерей Иоанн, епископ Мелетий и т. д. Неуместно, когда священник представляется: отец Павел. Как уже было сказано, он должен представиться как иерей Павел, или священник Павел.

К Патриарху, именуемому в титуле «Святейшим», нужно обращаться: «Ваше Святейшество».

Вы решили написать письмо епископу (архиепископу, митрополиту)

Официальные письма пишутся на специальном бланке, неофициальные — на обычной бумаге или на бланке с напечатанными в левом верхнем углу именем и должностью отправителя (обратная сторона листа не используется). Патриарху не принято посылать письмо на бланке.

Всякое письмо состоит из следующих частей: указания адресата, обращения (адрес-титул), рабочего текста, заключительного комплимента, подписи и даты. В официальном письме указание адресата включает в себя полный титул лица и его должность, которые указываются в дательном падеже, например:
«Его Высокопреосвященству,
Высокопреосвященнейшему (имя),
Архиепископу (название кафедры),
Председателю (название Синодального отдела, комиссии и др.)».

К священнослужителям, находящимся на более низких иерархических степенях, обращаются более кратко:
Его Высокопреподобию (Преподобию)
Протоиерею (или иерею) (имя, фамилия) (Должность).

При этом фамилия монашествующего лица, если она указывается, всегда приводится в круглых скобках.
Адрес-титул — это почетный титул адресата, которым следует начинать письмо и который следует использовать в дальнейшем его тексте, например: «Ваше Святейшество» (в письме к Патриарху), «Ваше Величество» (в письме к монарху), «Ваше Превосходительство» и т. д. Комплимент — это выражение вежливости, которым заканчивается письмо. Личная подпись автора (не факсимиле, которое используется лишь при отправке письма по факсу) обычно сопровождается ее печатной расшифровкой.
Дата отправки письма должна включать день, месяц и год; в официальных письмах указывается также его исходящий номер. Авторы-архиереи перед своей подписью изображают крест. Например: «+ Алексий, архиепископ Орехово-Зуевский». Такой вариант архиерейской подписи является по преимуществу русской традицией.

Правила обращения к духовенству, принятые в Русской Православной Церкви, кратко можно проиллюстрировать так:

Иеродиакон, Диакон, Протодиакон, Архидиакон — отец (имя);

Иеромонах, Иерей — Ваше Преподобие, отец (имя);

Игумен Архимандрит, Протоиерей, Протопресвитер — Ваше Высокопреподобие, отец (имя)

Игумения — Досточтимая матушка(имя);

Монах, монахиня — Честной брат/сестра (имя);

Епископ — Ваше Преосвященство, Преосвященнейший Владыка (имя);

Архиепископ, Митрополит — Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Владыка (имя);

Патриарх — Ваше Святейшество, Святейший Владыка (имя)

Примеры адрес-титула в письмах, заявлениях, прошениях:

Преосвященнейший Владыко, достопочтенный о Господе брат! Преосвященнейший Владыко, достопочитаемый о Господе брат!
Преосвященнейший Владыко, возлюбленный о Господе брат!
Преосвященнейший Владыко, о Христе возлюбленный собрат и сослужитель!
Дорогой и глубокочтимый Владыко!
Дорогой и досточтимый Владыко!
Дорогой и сердечночтимый Владыко!
Ваше Преосвященство, досточтимейший и дорогой Владыко!
Многоуважаемый батюшка, отец.
Возлюбленный о Господе брат!
Возлюбленный о Господе Авво, пречестнейший отец архимандрит!
Боголюбивая раба Христова, пречестнейшая матушка настоятельница!
Достопочтеннейшая о Господе. Досточтимая Матушка, Ваше Боголюбие! Благожелательно о Господе приветствую мать игумению.

Примеры комплимента:
Господь да вспомоществует Вам и всем пасомым, право верующим
Прошу молитв Ваших. С истинным почтением и любовью о Господе пребываю
Продолжению памятования Вашего и молитв Ваших себя поручая, с истинным почтением и любовью о Господе пребываю
С братской о Христе любовью остаюсь Вашего Высокопреосвященства недостойный сомолитвенник
Благословите и молитвенно поминайте нас, здесь о Вас присно молящихся
Прошу Ваших святых молитв и с братской любовью остаюсь Ваш покорнейший послушник
С братской любовью о Христе
Призывая Вам благословение Божие, с истинным почтением пребываю
Благословение и милость Господня да пребудет с Вами
С почтением моим остаюсь Ваш недостойный богомолец, многогрешный
Остаюсь желатель Вашего здравия и спасения и недостойный богомолец, многогрешный
Испрашивая благословение Божие, имею честь пребыть с моим почтением к Вам, недостойный Ваш богомолец, многогрешный
Призываю на всех вас мир и благословение Божие и, испрашивая ваших молитв святых, остаюсь с искренним благожеланием. Многогрешный
Испрашивая святых Ваших молитв, имею честь пребыть душевно преданный
Вашего Преосвященства недостойный послушник
Вашего Преосвященства смиренный послушник
Вашего Преосвященства нижайший послушник

Испрашивание молитв перед заключительным комплиментом или в нем самом является хорошей практикой в переписке между церковными людьми. Следует отметить, что выражения «С любовью о Господе» или «С братской во Христе любовью», как правило, используются в письмах к равным по сану; письма к светским и малознакомым лицам заканчивают комплиментом «С уважением», а письма мирян или священнослужителей к архиерею — комплиментом «Испрашивая Вашего святительского благословения».

Церковные приемы, обеды, банкеты

Садиться за стол в отсутствие главного гостя недопустимо.

Необходима умеренность в употреблении крепких напитков.
Неуважением к присутствующим является громкий разговор, смех и вообще чрезмерно вольное поведение. Не стоит переговариваться через соседа, через стол, тем более вести разговоры с лицом, сидящим в отдалении за соседним столом.

Даже светские правила хорошего тона не одобряют появление на приемах дам в брюках и брючных костюмах, а также в чрезмерно коротких юбках; тем менее допустимо это на приемах церковных. Вместе с тем им совершенно не обязательно сидеть за столом с покрытой головой — это требование относится, главным образом, к посещению храма.
Во всех случаях вежливость, умеренность и аккуратность лица, присутствующего на церковном приеме, будут свидетельствовать о нем как о воспитанном человеке.