Содержание
Rusavuk — Stupeni molitvy — текст песни
- Тексты песен
- Rusavuk
- Stupeni molitvy
О добрый мой пастырь
Ступени молитвы ведут нас к любви,
По ним мы должны восходить.
Не раз и не два а до боли в ногах,
Чтоб там все заботы сложить.
Припев:
О добрый мой Пастырь единственный друг,
В молитве меня укрепи.
С Тобою успешен для вечености труд,
Который Ты сам мне вручил.
Бывает что ноги устало щимят,
Все силы утратил в пути.
Но крепость и духа Господь может дать,
И снова отрадно в пути.
Без связи с Христом я душой упаду,
Молитва то сила моя.
И верю я твердо, что скоро приду,
В Господни святые края.
Припев 2 раза
Другие тексты песен «Rusavuk»
«Молитва, произнесенная без внимания, это ноль»
О слезах на молитве, Причастии и внимании
Архимандрит Софиан (Богиу; 1912–2002) был одним из самых почитаемых румынских духовников. Знаменитый иконописец, он писал Божественные образа не только на холсте, но и восстанавливал, возрождал образ Божий в душах людей, покрытых мраком суеты и задетых червем греха. Предлагаем читателям ответы архимандрита Софиана на вопросы, касающиеся молитвы и молитвенного делания.
 |
| Архимандрит Софиан (Богиу) |
— Расскажите нам о слезах на молитве. Могут ли на молитве приходить слезы от диавола?
— Очень обильные! От диавола, но и от естества тоже. Сильная боль, которая случается у нас в повседневной жизни, утоляется плачем, слезами. Есть еще разряд слез истерических. Есть, однако, и слезы радости о земном успехе. И еще есть слезы духовные, которые труднее всего вызываются у нас, — это слезы раскаяния. Они очень благоугодны Богу, когда мы сожалеем о каких-нибудь наших делах, совершённых в жизни, когда каемся всем сердцем; это слезы нашей покаянной молитвы. Эти слезы угодны Богу. Прочие слезы, человеческие, как-то снимают с души тяготу, приносят сиюминутную пользу, но не помогают в молитве.
— Что такое молитва без слов? А молитва пламенная, о которой говорит святой Иоанн Кассиан? [1]
— Молитва пламенная, молитва без слов — это сердечная молитва, о которой мы упоминали ранее, когда сердце наше молится, и молится без слов, днем и ночью; когда благодать Божия действует на нас в такой мере, что все внутреннее наше пылает огнем, подобным благодатному огню, сходящему в Иерусалиме. Вы знаете, что есть такой священный огонь, который сходит в Иерусалиме на Пасху. Этот огонь, пока он не коснулся вещества, пока не стал пламенем свечи, не обжигает. Ты можешь держать его в руках, можешь обдать им свое лицо, он не обожжет тебя. И все же он — свет, он — пламя. Огонь неопалимой купины на Синае не обжигал купину — тамошний куст. Примерно таков и этот огонь в сердце, о котором говорит святой Иоанн Кассиан. Огонь, который не обжигает, но пылает и освещает, как освещает Бог наш человеческий ум и сердце, когда мы жаждем чего-либо Божественного.
— Может ли молитва заменить Святое Причастие, как в случае с некоторыми отшельниками?
— Она не может заменить Святого Причастия! У Святого Причастия своя роль, а роль молитвы — призвать это Святое Тело Ииусово, Святое Причастие. Преподобная Мария Египетская одними молитвами, без Святого Причастия около 47 лет подвизалась в Иорданской пустыне и достигла того, что на локоть возносилась от земли, когда молилась, не будучи причащенной. И все же она нуждалась в Святом Причастии.
Святой Зосима, приходивший к ней в пустыню, запечатлел и подтвердил эту честь святой, молитвой достигшей такой степени — вознесения тела. Материя ее плоти стала такой легкой, что молитвой поднималась над землей. Однако святая во что бы то ни стало нуждалась в Святом Причастии, и оно появилось, будучи принесено преподобным Зосимой, и явилось увенчанием ее жизни. Когда святой Зосима во второй раз пришел со Святым Причастием, он уже не застал ее в живых. Она получила свою порцию святости в последнем Причастии, принятом после 47 лет отшельнической жизни.
Так что у молитвы есть свой смысл, а Святое Причастие — это увенчание этого смысла.
— Почему обязательно нужен духовник, когда занимаются сердечной молитвой?
— Духовник нужен, потому что эта молитва, творимая непрестанно, произносимая очень часто, вводит ее делателя в особые состояния. Например, появляется тепло вот здесь, напротив сердца, чуть выше этого сердца плотяного. Это признак. И кто молится, но не знает, в чем смысл этой молитвы, тот может возгордиться. Чего только не возомнит человек о себе! А духовник может подсказать ему, что это состояние разгорячения — естественное состояние. Пусть он будет спокоен и молится дальше. То есть на этом пути молитвы у молящегося могут возникнуть новые проблемы, с которыми он не знаком, не знает, как их решать, а духовник, имеющий опыт делания этой молитвы, может точно ответить ему на его проблемы.
— Какую роль в обучении сердечной молитве играет молитва, творимая устами?
— Устами ты можешь читать и акафисты, и каноны, а можешь произносить и эту краткую молитву, о которой я упомянул. Однако когда ты произносишь молитву устами, ум твой частенько блуждает где-то далеко, как я уже говорил. И поэтому хорошо будет, чтобы мы были более сосредоточенными, делали над собой усилие. Если нам это не удается с первого раза, мы можем повторить молитву. Будем повторять ее, будем каяться в этом блуждании ума. Будем молить Бога, чтобы Он помог нам собрать наш ум в себе самих, какую бы молитву мы ни совершали, будь то псалмы (псалмы очень красивы, очень сильны), Канон молебный ко Пресвятой Богородице, Канон Ангелу хранителю, Канон покаянный или другие церковные каноны Матери Божией.
Если бы наш ум сосредотачивался на каждом слове молитвы, польза для нас была бы огромной. Но поскольку ум наш блуждает, то мы, помолившись, остаемся теми же людьми, что были и раньше, до того как помолились. В нас ничего не происходит.
Посмотрите, у нас в храме возносятся молитвы, совершается Святая Литургия — это величайшее моление из всех молений Церкви, произносится слово о молитве или еще о чем-нибудь. Но после того как закончится служба и сказано будет слово, в церкви поднимается шум и каждый говорит о чем-то совершенно ином, нежели говорилось на проповеди! Это доказательство того, что в уме и сердце слушавших не осталось почти ничего! Потому что они постоянно отвлекались, все время были рассеянны! И поэтому необходимо в наших молитвах, произносимых вслух, или втайне, или шепотом, сосредотачиваться на каждом слове.
Если нам не удается быть внимательными, повторим молитву сначала. Один раз, два, три, четыре раза, потому что молитва, произнесенная без внимания, это ноль. На нее не бывает ответа со стороны Бога, потому что мы делаем это одними устами, а сердцем далеко отстоим от Него, как говорит Спаситель Христос [2] .
Итак, молитва должна быть сосредоточенной, произносится ли она вслух или совершается втайне! Ведь в книге слова молитвы составлены таким образом, чтобы вести нас к самим себе, к тому центру, где Бог сокрыт в нас. Спаситель говорит нам: Царство Божие внутри вас [3] . А святой апостол Павел говорит: вы храмы Духа Святого [4] . В нас живет Дух Святой [5] . Царство Божие в нас, здесь, благодаря молитвам и всем воззваниям, которые мы обращаем к Богу, Пресвятой Богородице и святым. А если ум наш пребывает в другом месте, эти советы и побуждения не возвращаются к нам, они повисают в воздухе. Мы совершенно не пользуемся ими. Это как если бы мы смотрели на витрину: она уставлена всяческим добром, но между нами и витриной стоит стекло. Мы не можем взять это в руки. Так и такие наши молитвы отделены от нас этой невнимательностью, как стеклом, которое встает между нами и нашей молитвой.
Об этом препятствии я скажу вам вот что: да не будет его!
[1] См.: Прп. Иоанн Кассиан Римлянин. Писания. Собеседование 9. О молитве. Гл. 15. М., 1892. С. 332.
Ступени Молитва слушать онлайн
Глава 3.3 Чистейшая молитва
7 ступеней успешной молитвы 2
Ступени молитвы ведут нас к любви
Виктория ЧЕРЕНЦОВА (С:СРР)
Ступени молитвы ведут нас к любви
2_34 Ступени и периоды в молитве
7 ступеней успешной молитвы 1
Ступени веры — Молитва частная и общая
Чем должна быть молитва. Ступени освящения. Сораспятие.
МОЛИТВА_ПРОРЫВ В ЖИЗНИ _ Проблемы как ступень к восхождению
Протоиерей Андрей Овчинников
Лествица. 28 ступень. О матере добродетелей, блаженной молитве. Часть 1
Протоиерей Андрей Овчинников
Лествица. 28 ступень. О матере добродетелей, блаженной молитве. Часть 2
Протоиерей Андрей Овчинников
58. 28-я ступень. О матери добродетелей, священной и блаженной молитве 1
Протоиерей Андрей Овчинников
59. 28-я ступень. О матери добродетелей, священной и блаженной молитве 2
Протоиерей Андрей Овчинников
Лествица. 18, 19, 20 ступени. О нечувствии. О сне, о молитве. О бдении телесном
2012-08-16-4 — Эгоцентризм магической ступени. Блаженство чистое и искажённое. Молитвы и мантры. Оживление знания
Протоиерей Андрей Овчинников
33. 18-я, 19-я и 20-я ступени. О нечувствии, О сне, о молитве и бдении
33. 18-я, 19-я и 20-я ступени. О нечувствии, О сне, о молитве и бдении
Ступени любви
Отец Думитру Стэнилоае, скончавшийся ровно 20 лет назад (5 октября 1993 года), — «патриарх румынского богословия» и один из самых известных православных богословов XX века, священник и академик, узник коммунистических тюрем и исповедник. Решением Синода Румынской Православной Церкви 2013 год, юбилейный для него (20 лет со дня кончины и 110 лет со дня рождения), был объявлен годом отца Думитру Стэнилоае.
Ибо еще до наступления состояния чистой молитвы человек должен быть очищен от страстей. А очищение от страстей – то же, что возрастание любви к Богу. Таким образом, любовь Божия, заблаговременно одождяя душу, укрепляет ее в тиши бесстрастия и в чистой молитве. А тем самым в нее входит и большая любовь. «Как успокаивается взволнованное море, когда в него вливают елей, – говорит Диадох, – поскольку буря на нем побеждается качеством его [елея], так и душа наша исполняется блаженного спокойствия, когда вливается в нее сладость Духа Святого».
Ибо еще до наступления состояния чистой молитвы человек должен быть очищен от страстей.
Итак, существует тесная связь между любовью и бесстрастием. Любовь предполагает бесстрастие и в свою очередь укрепляет его по самому факту, что она – противоположность страстям, представляющим эгоизм. Где страсти, там не может быть любви. Поэтому любовь входит в душу в своей полноте после того, как мы достигли бесстрастия, после того, как освободились от страстей.
Конечно, и молитву высшую, превосходящую молитву посредством понятий и слов, мы тоже стяжаем только тогда. Ведь не может как следует молиться тот, кто неспокоен, и не может направиться исключительно к Богу, покуда он эгоистически занят самим собой. В этом смысле любовь налагает печать на все прочие добродетели, если каждой добродетелью умерщвляется какая-то страсть.
Но она [любовь] – незамедлительный плод молитвы: «Все добродетели помогают уму достигнуть любви к Богу, но больше всех чистая молитва. Ибо воспарив посредством ее к Богу, ум выходит за пределы всего сущего», – говорит святой Максим Исповедник.
Если страсти означают одним словом – «самолюбие», то любовь к Богу есть противоположность самолюбию. «Любящий себя не может любить Бога, – говорит Диадох. – А кто не любит себя по причине преизбыточествующего богатства любви Божией, тот любит Бога, потому что таковой никогда не ищет славы своей, но Божией. Ибо любящий себя ищет своей славы, а любящий Бога любит славу Создавшего его. Потому что восприимчивой душе свойственно искать, с одной стороны, всегда славу Божию во всех заповедях, которые она исполняет, а с другой – услаждаться в своем смирении».
Но любовь к Богу на самой высокой ступени – это не только свобода от страстей: она дар Божий, сходящий в душу, достигшую этого состояния.
Если молитва устремляется снизу, конечно, вспомоществуемая сокрытой благодатью Духа Святого, то любовь высшая есть Божий ответ свыше. Посредством ее делается открытым и ощутимым для нас Божество.
Святой Григорий Палама говорит об апостоле Павле: «Во власти исступления[1] он забыл даже о молитве к Богу. Это то же, о чем говорит святой Исаак, сосвидетелем имеющий божественного Григория, что молитва есть чистота ума, и она резко обрывается, когда бывает восхищена светом Святой Троицы, – или что существует чистота ума, над которой во время молитвы сияет свет Святой Троицы; тогда ум восходит выше молитвы в силу чистой молитвы и благодати Духа. Тогда ум уже не молится посредством молитвы, но, придя в исступление, проникает в неразумеваемое».
Таким образом, единение не есть, собственно говоря, молитва, потому что в молитве еще очень ясно сознание [своего] отличия от Бога. Оно, однако, является производным от молитвы, совершающимся в конце ее, как восхищение ума к Богу. Святой Григорий Палама говорит о единении ума с Богом: «Это то, о чем сказали отцы: “Конец молитвы есть восхищение ума к Богу”». Единение – это то же, что переживание любви к Богу, сходящей свыше. А «любовь – из молитвы», – говорит всё тот же святой Исаак Сирин.
Но не о любви, возрастающей вместе с молитвой и из молитвы, идет речь здесь, а о любви как нетварной Божественной энергии, как даре свыше. Вот как различает их Диадох Фотикийский: «Одно дело – естественная любовь души, а другое – любовь, входящая в нее от Духа Святого. Первая сдерживается и получает движение благодаря и нашей воле, когда мы хотим. Потому и похищается она с легкостью злыми духами, когда мы твердо не держимся нашего решения. Вторая так сильно воспламеняет душу любовью к Богу, что все ее части прилепляются к неизреченной сладости этой любви привязанностью неизреченной и бескрайней. Ибо ум, исполняясь тогда духовного действия, делается словно источник, из которого изливаются любовь и радость».
В отличие от католицизма, который не допускает нетварных энергий Бога и который поэтому должен считать и любовь тварным даром, Православие считает любовь нетварной энергией, сообщаемой Духом Святым, энергией Божественной и боготворящей, посредством которой мы реально участвуем в жизни Святой Троицы. «Любовь от Бога», – говорит святой Иоанн (1 Ин. 4: 7). «Но эта любовь предполагает, – по святому Василию, – собственную расположенность тварной природы, семя или силу любви, находящуюся в существе человека, призванного достичь совершенства через любовь».
Человек обладает потенциальной способностью стать субъектом Божественной любви и в какой-то мере тяготеет к этому. В этом состоит Божественное мучение в нем[2]. Но саму любовь в ее полноте он не может иметь сам от себя, а получает ее от Бога, что означает, что подобие он не может стяжать иначе, как в евхаристическом общении[3] с Богом.
Хотя, стало быть, в образе скрывается возможность подобия, но возможность эта не может стать действительностью сама по себе, а только в пламени действия или любви Божества.
Природы в чистом виде мы не находим, но или в состоянии субприроды, или в состоянии природы, пронизанной благодатью. Значит, и естественной любви мы не знаем в ее чистоте. Любовь, которую мы видим у человека, вне связи с Богом, – это даже не естественная любовь. Великие изъяны этой любви показывают, что истинная любовь не может быть иначе, как даром Божиим. Когда природа достигает своего здорового состояния, в ее любви есть Божественная благодать.
Но в этой естественной любви активен и человек. Однако выше этой ступени находится тот, в ком действует исключительно любовь Божия. Собственно говоря, в любви можно различить три ступени:
а) тенденции естественной симпатии в состоянии природы, отпавшей от благодати;
б) любовь христианская, которая, используя эти тенденции, возрастает благодаря Божественной благодати и собственным усилиям. У нее наблюдается рост, и она становится крепкой; вначале она бывает нетверда, затем становится всё прочнее и интенсивней. Диадох имеет в виду иногда первую, а иногда вторую, когда говорит о любви естественной. У ее истоков стоит вторая любовь, которая, будучи нестойкой, легко может быть спутана с естественной симпатией, а лучше сказать – с [любовью], лишенной благодати. Но по мере того как прогрессирует, укрепляется, она приближается к любви как экстазу, который есть исключительный дар свыше. Вторая любовь, или христианская, приготовляет душу к экстазу. Обе они [любви] опять же могут быть в любви названы одним и тем же именем, особенно когда речь идет о самых высоких ступенях первой;
в) наконец, любовь как экстаз, или как исключительный дар свыше. Она приходит после продолжительного приготовления посредством второй [любви] и длится краткие мгновения, чтобы вторая [любовь] получила из нее новую силу и продолжила свое возрастание. Если в продолжение второй [любви] человек восходит до состояния природы, восстановленной благодатью, то любовь как исключительный дар возносит его над границами природы. Часто мы, говоря об истинной любви, говорим о любви второй в противоположность первой, подавленной эгоизмом. Но она еще тоже не любовь как сила исключительно Божественная.
Любовь совершенная означает полную победу человека над самим собой, не в том смысле, чтобы он презирал себя вследствие отчаяния, а в том смысле, что он позитивно утверждает жизнь, но считает, что истинная жизнь состоит в исключительной заботе о других и забвении себя. Имеющий в себе истинную любовь опытно переживает бескрайность силы дарить себя, которую он явно не может иметь сам от себя.
Любовь Божественная обладает прочностью, которую никакие превратности не могут поколебать, что чуждо любви естественной. Имеющий эту любовь чувствует в себе источник, всегда бьющий светом и радостью. Этих добродетелей не может иметь любовь естественная, которая падает столь быстро и которую ослабляет любое зло, переносимое ею.
Любовь Божественная, сходящая в человека, предполагает победу над эгоизмом, проявляющимся через страсти, и, будучи позитивным выходом человека из себя, она является одновременно любовью к Богу и любовью к себе подобным. Конечно, поскольку сила любви – от Бога и стяжается она устремлением души к Богу путем молитвы, справедливо будет сказать, что любовь к Богу – источник любви к людям, а не наоборот. Не от любви к людям достигают любви к Богу, а от любви к Богу достигают любви к людям, поскольку последняя является продолжением первой. «Когда кто-нибудь начинает чувствовать изобильно любовь к Богу, он начинает любить и ближнего в чувстве духа», – говорит Диадох. Это не означает, что иногда любовь к людям может отсутствовать. Любовь к людям – необходимый плод любви к Богу, как плод растения является необходимым эффектом солнечного света, который оно принимает благодаря своей ориентации на солнце.
«Любящий Бога не может не любить и всякого человека, как себя самого, – говорит святой Максим Исповедник, – хотя ему неприятны страсти, еще неочищенные, ближнего». «Святые достигают совершенства и подобия Божия, когда их любовь изливается на каждого человека».
Любовь к Богу также не допускает и малейшей тени на любви к себе подобным. «Кто еще видит в сердце своем тень на любви к какому-нибудь человеку за неведомо какое прегрешение, совершенно чужд любви к Богу. Ибо любовь к Богу не выносит даже малой ненависти к какому-нибудь человеку». «Как Бог любит всех одинаково, добродетельного прославляя, а к плохому смилостивляясь и стараясь его исправить, так же любящий Бога любит всех одинаково, добродетельного – за естество и добрую его волю, а плохого – за его естество и из сострадания, которое испытывает к нему как к пребывающему во мраке».
Сила подобной любви к себе подобным объясняется тем, что она не что иное, как любовь Божия, сошедшая в душу и направленная, с одной стороны, к Богу, а с другой – к людям. Святой Исаак Сирин видит, однако, противоположность между любовью к миру и любовью к людям: «Не могут стяжать любви к людям любящие мир».
Конечно, человек не может вместить в себя всю любовь Божию. Но не менее правильно и то, что, имея ее в себе, он ощущает ее как нечто такое, что уже не кончается. Он возрастает в той мере, в какой раскрывает сердце свое к людям, расширяет его для океана любви Божественной. «Многие святые предали тела свои зверям, мечу, огню за ближнего».
 |
Видео (кликните для воспроизведения). |
Через достигших такой любви сообщается нескончаемая энергия любви Божественной, хотя канал их существа слишком тесен, чтобы она могла проявиться с самого начала в целостности. У них создается впечатление, что на них обрушивается, что их потопляет радость и бесконечное желание обнять каждого. Но так любовь достигает самых высоких ступеней, таких как экстаз. «Любовь по качеству своему есть уподобление Богу, насколько это возможно для смертных; по действию своему она – упоение души; по результату – источник веры, бездна долготерпения, океан смирения», – говорит Иоанн Лествичник.
Исаак Сирин так описывает бесконечность любви, сходящей в сердце от Бога: «Любовь, имеющая предметом своим Бога, – словно бьющий из земли источник, никогда не прерывающий свое течение. Ведь Сам Он – источник любви, и вещество, питающее ее, не заканчивается никогда… Сподобившийся ее никогда не бывает лишен вещества, ведущего его к памятованию Бога, так что он и во сне беседует с Богом».
А экстатический характер этой любви описывает он же: «Любовь эта делает душу экстатичной. Поэтому сердце испытывающего ее уже не может разлучиться с нею, но по мере любви, нашедшей на него, замечается в нем необычайное изменение. А ощутимые признаки этого изменения таковы: лицо человека становится пылающим, полным очарования, тело его согревается, страх и стыд отступают от него, и он становится, так сказать, экстатичным. Сила, собирающая ум, бежит от него, когда он [ум] как бы выходит из себя. Смерть устрашающую он считает радостью, и созерцание ума ни разу уже не терпит какого-либо перерыва в разумении небесного… Знание и зрение его естественное исчезли, и он уже не чувствует движения своего между предметами, но, даже если делает что-нибудь, не чувствует этого как имеющий ум плавающим в созерцании и размышление – в постоянной беседе с кем-то»[4].
Называя ее, как и Диадох, «упоением души», святой Исаак так характеризует это упоение: «Этим упоением духовным были пьяны и апостолы, и мученики, первые – проходя землю в трудах и усердии, вторые – проливая кровь свою, как воду, из отсеченных членов и перенося самые великие мучения, не ослабевая душой»[5].
Любовь Божественная, таким образом, есть упоение, преодолевающее своим энтузиазмом мирской суд ума и чувства тела. Она переносит на другой уровень причастного ей. Видит иной мир, логика которого затмевает логику обычной жизни, получает ощущение других состояний, превосходит ощущения боли и удовольствий плотских. Поэтому мученики кажутся безумными миру сему, но они – истинные мудрецы.
Святой Иоанн Лествичник заявляет, что любовь Божественная не позволяет проникнутым ею чувствовать даже удовольствие от пищи или даже желать ее часто. «Ибо как вода питает корень растения под землей, так огонь небесный питает душу таковых». Любовь, таким образом, это сила, которая, питая дух, изливает и в тело силу, так что оно уже не имеет нужды в регулярной пище, чтобы поддерживать свою жизненную силу.
Но более интересно замечание Иоанна Лествичника о том, что, когда мы любим лицо возлюбленного, оно имеет силу изменять нас, а значит, тем более – лик Божий. «Если лицо возлюбленного полностью изменяет нас видимым образом и делает сияющими, счастливыми и непечальными, чего же не сделает лицо Божие, сойдя невидимым образом в чистую душу?»
Отрывок из книги: Pr. Prof. Dumitru Stăniloae. Ascetica şi mistica Bisericii Ortodoxe (Думитру Стэнилоае, свящ. проф. Аскетика и мистика Православной Церкви). Бухарест: Изд-во Institutul Biblic (IBMBOR), 2002.
Христианский форум
| [ —>Новые сообщения · —>Участники · —>Правила форума · —>Поиск · RSS ] |
|
  
|
| Форум » Музыка » Все о музыке » слова на песни (группы Русавуки) |
|
Видео (кликните для воспроизведения). |
слова на песни
| vika | Дата: Пятница, 10.05.2013, 19:04 | Сообщение # 1 |
|
Репутация: 1025 |
1. Жизни река бежит Жизни река бежит, В вечность она ведёт. Кто грех свой победит, В вечную жизнь войдёт. ||:Нужно Иисуса искать, Нужно Его найти, Вечную благодать Верою обрести.:|| 2 раза Вера — нелегкий путь, Узок он и тернист. Главное — не свернуть, Главное — прямо ввысь. ||:Вера — нелегкий наш путь, Но нет путей иных, Чтобы к Христу прильнуть В царстве его святых.:|| 2 раза Верю, Господь Иисус, Верю, Ты мой Творец. Верю, отрёшь слезу, Дашь славы мне венец. ||:Верю, что день тот придёт, Примешь меня, Иисус, Верю, Ты мой Господь, Верю, не постыжусь.:|| 2 раза 2. О добрый мой пастырь 3. Я до Тебе всім серцем (укр.) 4. Мессия 5. Ти не похитна скеля (укр.) 6. Всё случается в жизни 7. Иерусалим 9. Со мной ли Он? 10. Для тебя о человек 11. Дорога трудная 12. Если мир лишит тебя 13. Всё в этом мире оставляет след 14. Дни как звук отшумят Русавуки – Жизни река бежит
1. Жизни река бежит ||:Нужно Иисуса искать, Вера – нелегкий путь, ||:Вера – нелегкий наш путь, Верю, Господь Иисус, ||:Верю, что день тот придёт, 2. О добрый мой пастырь Припев: Бывает что ноги устало щимят, Без связи с Христом я душой упаду, 3. Я до Тебе всім серцем (укр.) 4. Мессия Опасность грозит, если люди узнают, будет камнями побит ||:О Мессия! О Мессия! Вот, наконец, впереди оживленье, шум многолюдной толпы ||:О Мессия! О Мессия! Вздрогнули люди, увидев проказу, сделав три шага назад О Мессия! О Мессия! 5. Ти не похитна скеля (укр.) Без Тебе так душа моя болить, 6. Всё случается в жизни ||:Иисус надежда Ты моей судьбы Ты по свету бродил, ты вернулся домой 7. Иерусалим Припев: Иерусалим! Какая радость будет там, К Иерусалиму мы идем чрез скорбь и мрак, 8. Віра (укр.) 9. Со мной ли Он? Припев: Со мной ли Он, когда омрачен Со мной ли Он, когда путь пройден 10. Для тебя о человек Припев: Для тебя звучит мелодия в далекой вышине, 11. Дорога трудная Познал я Господа, и все сомнения Слова друзей порой звучат изменчиво, На сердце стало так легко и радостно, 12. Если мир лишит тебя Припев: Если сердцем страждешь ты, Окружен ли ты враждой. 13. Всё в этом мире оставляет след Оставил Бог следы Своих перстов Наш долг оставить на земле следы 14. Дни как звук отшумят Как пройти этот путь, чтобы что-то отдать, Дни, как звук, отшумят и исчезнут вдали.  Собираю молитвы и прочие священные тексты с целью их сохранения. Вся информация представлена «как есть» и не преследует цель оскорбить Ваши чувства. Вопросы по работе ресурса или модерации размещенной информации, принимаются через контактную форму сайта. |
