Молитва это общение с Богом

О молитве. Общение с Богом

Молитва есть разговор с Богом

Блаженны установившие связь с Небом

— Батюшка, что значит для вас молитва?

— Посылаю сигнал, прошу помощи. Постоянно прошу помощи у Христа, у Божией Матери, у святых для себя самого и для других. Если не буду просить, то и не получу.

Помню, во время гражданской войны нас окружили мятежники, тысяча шестьсот человек. Наших было только сто восемьдесят. Мы укрепились за горой. Если бы мятежники нас захватили, то поубивали бы всех. Я пытался установить антенну, чтобы связаться с центром. Но ничего не получалось: её сбивало огнём. Капитан кричит: «Бросай, давай сюда, помогай таскать гранаты». Иногда он отбегал к пулемётам проверить, как там дела. И только уходил, я тут же бежал к рации. Пока он отдавал приказы, я пробовал установить антенну, а потом снова бежал помогать таскать ящики, чтобы командир не ругался. В конце концов, с помощью палки и сапёрной лопатки я смог поднять антенну и установить связь. Сказал всего два слова. И всё, этого было достаточно! Утром подоспела авиация, и нас спасли. Шутка, сто восемьдесят человек были в окружении у тысячи шестисот и смогли выбраться?

Тогда-то я понял великую миссию монаха — помогать молитвой. Мирские говорят: «Чем занимаются монахи? Почему не идут в мир помогать людям?» Это все равно, что говорить радисту: «Ты чего возишься с рацией? Бросай её, бери винтовку и иди стреляй».

Даже если мы установим связь со всеми радиостанциями мира, не будет нам от этого никакой пользы, если не будем иметь небесного общения с Богом, просить и получать от Него помощь. Блаженны установившие связь с Небом и по благочестию пребывающие в общении с Богом.

Христос даёт нам возможность общения с Ним

— Моя боль и печаль — это молитва. Я сильно в ней отстаю. Что мне делать?

— Говори со Христом, Божией Матерью, ангелами и святыми просто и не задумываясь, на любом месте, и проси чего хочешь. Говори: «Господи, или, Матерь Божия, Ты знаешь мой настрой. Помоги мне!» Вот так просто и со смирением говори с Ними о том, что тебя беспокоит, а уже потом произноси молитву: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

— Я не молюсь со вниманием.

— Когда молишься, думай, с кем говоришь. Ты говоришь с Богом! Неужели это неважно? Когда кто-то говорит с каким-нибудь высокопоставленным чином, то с каким вниманием произносит каждое слово! Следит, чтобы не сказать какой глупости, порой даже дар речи теряет от смущения. Если с человеком мы с таким вниманием говорим, то с каким вниманием надо говорить с Богом? Малое дитя, когда идёт говорить с отцом или каким-либо взрослым человеком, испытывает смущение. А когда собирается сказать что-то учителю, которого к тому же немного побаивается, то смущается ещё больше. А мы говорим с Самим Богом, Божией Матерью, святыми и этого не понимаем?

— До прихода в монастырь, я монашество связывала с молитвой. А теперь мне трудно молиться и я считаю, что молитва — это самое тяжёлое и утомительное дело.

— Ты вроде филолог по образованию? Тебе нравится говорить, и ты не устаёшь от разговоров с людьми. А со Христом, Который удостаивает тебя беседы, тебе говорить трудно. Это уж как-то слишком. Всё равно, что сказать: «Ох, нужно идти говорить с царём. Неохота, да делать нечего. Придётся идти». Христос даёт нам возможность общаться с Ним постоянно в молитве, а мы этого не хотим? Вот это да! И удивительно то, что Он Сам хочет нам помогать, лишь бы мы к Нему обращались, а нам лень!

— Я часто впадаю в пустословие, а потом огорчаюсь.

— Разве не лучше разговаривать со Христом? Кто говорит со Христом, никогда не раскаивается. Конечно, пустословие — страсть, но если пользоваться им в духовных целях, то оно может стать началом молитвы. Другим даже лень говорить. А в тебе есть сила и порыв к разговору. Если будешь использовать это в духовных целях, то твоя душа освятится. Постарайся с людьми говорить только о необходимом, и всё время говорить со Христом. Стоит тебе завести с Ним смиренную беседу, как перестанешь замечать, что происходит вокруг: таким сладким и интересным будет это общение. Меня разговоры даже и на духовные темы утомляют, а в молитве я по-настоящему отдыхаю.

Молитва — это разговор с Богом. Я иногда завидую людям, жившим во времена Христа, ведь они видели Его своими глазами и слышали своими ушами, даже могли с Ним говорить. Но думаю, что мы находимся в лучшем по сравнению с ними положении, потому что они не могли часто беспокоить Его своими нуждами, а мы можем в молитве постоянно общаться со Христом.

Желание молитвы

— Как нужно молиться?

— Себя ощущай маленьким ребёнком, а Бога своим Отцом и проси Его обо всём, в чём имеешь нужду. Беседуя таким образом с Богом, тебе не захочется потом от Него отходить, потому что только в Боге человек обретает безопасность, утешение, невыразимую любовь, соединённую с божественной нежностью.

Молитва означает поместить Христа к себе в сердце, возлюбить Его всем своим существом. «Возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего, и от всея души твоея, и всею крепостию твоею, и всем помышлением твоим» (Лк. 10:27), — говорит Священное Писание. Когда человек любит Бога и имеет общение с Ним, ничто земное его не прельщает. Он делается словно безумный. Поставь безумцу самую лучшую музыку: она его не трогает. Покажи самые прекрасные картины: он и внимания не обратит. Дай самые вкусные блюда, самую лучшую одежду, самые прекрасные ароматы: ему всё равно, он живёт в своем мире. Так и человек, имеющий общение с миром небесным: он весь там и ни за что не хочет с ним расстаться. Как нельзя ребёнка оторвать от объятий матери, так нельзя оторвать от молитвы человека, который понял её смысл. Что чувствует ребёнок в объятиях матери? Только тот, кто почувствует присутствие Бога, а себя почувствует маленьким дитём, может это понять.

Я знаю людей, которые, когда молятся, ощущают себя маленькими детьми. И если кто-то услышит, что они говорят во время молитвы, то скажет, что это маленькие дети. А если увидит, какие делают при этом движения, то скажет, что эти люди сошли с ума! Как дитя бежит к отцу, хватает его за рукав и говорит: «Не знаю как, но ты должен сделать, что я прошу». С такой же простотой и дерзновением эти люди просят Бога.

— Может ли желание молитвы родиться от некоей эмоциональной потребности в общении, в утешении?

— Даже если оно родится от какой-нибудь доброй эмоциональной потребности в Боге, разве это плохо? Однако, похоже, что ты всё пребываешь в забывчивости и только в нужде обращаешься к молитве. Ясно, что Бог для того попускает случаться у нас разным нуждам и затруднениям, чтобы мы прибегали к Нему, но лучше, когда по любви ребёнок бежит к своему отцу или матери. Возможно ли представить ребёнка, знающего, как его любят родители, которого приходилось бы силой заставлять идти на руки к матери или отцу?

Бог есть нежный Отец, и Он любит нас. Поэтому нужно с нетерпением ждать часа молитвы и никогда не насыщаться общением с Ним.

Потребность молитвы

Будем чувствовать потребность в молитве

— У меня нет крепкой веры и я чувствую себя слабой.

— Знаешь, что сделай? Прилепись к Богу, как ребёнок хватается за шею отца, обними Его и не отпускай, чтобы Он не мог тебя от Себя отдалить. Тогда ты будешь чувствовать надёжность и силу.

— Я чувствую потребность опереться на Бога, но затрудняюсь.

— Тяни руки вверх, так они у тебя постепенно вырастут, и ухватишься за Бога.

— Когда мало времени, и я молюсь торопливо, может, ворую время, которое должна посвятить Христу?

— У Христа всего много, сколько ни воруй, Он ни в чём не имеет нужды, а ты вот не получаешь пользы. Не Христу нужна наша молитва, а нам нужна Его помощь. Мы молимся, потому что так общаемся с Богом, Который нас сотворил. Если не будем этого делать, то впадём в руки диавола, и тогда горе нам. Видишь, что говорит авва Исаак? «Бог не спросит с нас, почему мы не молились, но почему не пребывали с Ним в общении и таким образом дали право диаволу мучить нас».

— Как мне полюбить молитву?

— Почувствуй потребность в молитве. Как телу, чтобы жить, нужна пища, так и душа, чтобы жить, должна питаться. Если она не будет питаться, то ослабеет, а потом наступит духовная смерть.

— Что нам мешает в молитве?

— Нам трудно молиться только тогда, когда мы не чувствуем в молитве потребности. Кто не понимает смысла молитвы, не ощущает потребности в ней, тот считает её повинностью, уподобляется неразумному дитю, которое отворачивается от материнской груди, материнской нежности и потому растёт слабое и болезненное.

Молитва — это защита

— Как почувствовать необходимость в молитве?

— Нужно было бы вам побывать на войне, чтобы мы могли понять друг друга! На фронте во время войны, если мы постоянно находились на связи с центром, то чувствовали себя в большей безопасности. Когда выходили на связь каждые два часа, чувствовали себя в безопасности. Если связывались всего два раза в день, утром и вечером, то чувствовали себя покинутыми. То же и с молитвой. Чем больше человек молится, тем больше чувствует духовной уверенности. Молитва — это защита.

Если мы постоянно находимся «на связи» с Богом, то будем предупреждать любое зло. Как-то раз в автобусе ехал один монах, он молился с закрытыми глазами, и поэтому все думали, что он спит. Вдруг грузовик, который ехал по встречной полосе, врезался в столб, машины с разных сторон начали сталкиваться, и произошла серьёзная авария. Автобус же каким-то образом оказался в нескольких метрах от дороги, как будто его перенесла какая-то невидимая рука, и никто из пассажиров не пострадал. Молитва монаха их спасла.

— Часто миряне спрашивают, как приобрести навык постоянной молитвы.

— Видишь ли, раньше некоторые из тех, кто посвящал себя монашеству и имел твёрдый характер, уходили и подвизались на неприступных скалах, в пещерах, в языческих гробницах или в жилищах демонов. Там им угрожало множество опасностей — мог сорваться камень со скалы, рычали бесы и т. д. — и страх вынуждал их постоянно вопиять: «Христос, Матерь Божия. ». Так в них постоянно жил добрый навык непрестанной молитвы. Сегодня, с ночными увеселениями, наркотиками и пр., многие из тех, кто садятся за руль, себя не контролируют. Отправляется человек на работу и не знает, вернётся ли домой живым или окажется покалеченным в больнице. Разве это не повод, чтобы постоянно вопиять: «Христос, Матерь Божия. »? Если бы миряне использовали во благо страх тех опасностей, что им угрожают, то они бы и нас, монахов, превзошли в молитве и самих бы опасностей избежали.

Как-то пришёл ко мне в каливу один человек. Он был сильно расстроен, потому что по невнимательности сбил на дороге ребёнка. «Я преступник», — повторял он. — «А ты молился в это время?», — спросил я его. — «Нет», — ответил он. — «Ты виноват не столько в том, что сбил ребёнка, сколько в том, что не молился».

И я рассказал ему один случай. Я знал одного человека, служащего, который достиг большой меры добродетели. Он молился постоянно — и на работе, и в дороге, везде. Молитва у него стала самодвижущаяся, и вслед за славословиями у него лились слезы радости.

В офисе, где он работал, все бумаги орошал слезами. Поэтому он подумывал оставить работу, уйти на пониженную пенсию, и приехал ко мне в каливу за советом. Я ему сказал: «Не уходи, а когда товарищи по работе станут тебя спрашивать, почему ты плачешь, отвечай, что подумал о своём умершем отце». Так вот, однажды он ехал за рулём и вдруг на дорогу выскочил ребёнок. Он стукнул его так, что тот отлетел как мячик, но при этом ничуть не пострадал. Бог сохранил, потому что в это время человек молился.

Нужно заполнить жизнь молитвой…

Протоиерей Николай Катальников: «Нужно заполнить жизнь молитвой…»

Пост и молитва – неразрывные вещи в православном понимании. По слову святых отцов, это два крыла, на которых человек может перелететь бушующее житейское море и достичь спасительного берега.

Что же такое молитва? Какие опасности подстерегают человека, неправильно приступающего к молитвенному деланию? Что делать, если не получаешь просимого? Об этом – беседа с настоятелем Свято-Серафимовского храма города Макеевки, преподавателем отделения Духовной культуры Донецкого Национального университета, протоиереем Николаем Катальниковым.

— Батюшка, прежде чем говорить о молитве, хотелось бы уяснить, а что, собственно, вкладывается в это понятие? Проще говоря, что значит «молиться»?

— «Молитва» – от слова «молвить», разговаривать, с кем-то, общаться. То есть молитва – это общение с Богом. Чтобы было более понятно, нужно сопоставить её с таким распространенным явлением, как заговор или заклятие, то есть языческое общение с высшими силами. Они не подразумевают личности на «той» стороне. Это – безличное отношение к вышним силам. То же относится и к такой духовной практике как медитация. Очень часто йоги думают, что медитация близка к молитве. Но это – заблуждение.

Медитация – состояние, центром которого является человеческое «я». Оно доводится до такой степени, чтобы это «я» исчезло и растворилось в самом этом состоянии. Медитация предполагает расслабленность, растворение. В молитве всё наоборот. Она требует, прежде всего, бодрого состояния духа, трезвения. Но главное различие – обращение к конкретной личности, к Богу.

Почему это так принципиально? Потому, что обращение к безличному не предполагает свободного ответа с «той» стороны. «Нажал кнопку – получил результат». И неважно, что происходит там. Главное, чтобы я здесь сделал все правильно.

В противоположность этому молитва – это живое общение с живыми личностями.

— Вы говорите, что молитва – это разговор. А может Бог не ответить на наше обращение?

— Когда есть общение, «нет» – это тоже ответ. Представим такую ситуацию: твой ребенок у тебя что-то просит. Любой родитель может дать ребенку просимое, а может и не дать. Но в любом случае это действие будет продиктовано любовью. Это – опекание, забота о ребенке. Господь всегда отвечает с любовью. Об этом написано в Евангелии: «Если с верой просите, то будет вам».

Но не всегда родители будут потакать своим детям, ради их жизни и благополучия. Потому и Господь не всегда отвечает на наши просьбы. Приведу пример. Двое студентов идут на экзамен: «Господи, благослови, чтобы я сдал на «отлично». Один получил «отлично», а другой – нет. И в том, и в другом случае Господь ответил на молитву. Он дал тебе то, что ты должен получить.

— Существуют ли в молитве какие-то правила?

— Обязательно. Существует несколько правил, которые отделяют православную молитву от другого делания. Одно из главных правил: молитва – не бессловесная. Если мы остановимся на корне молитвы, то мы увидим два слова: с одной стороны – мольба, прошение, а с другой стороны – молчание. Молчание перед лицом Божьим, которое рождает в сердце человека некое движение, некое состояние, которое выливается в благодарение, в славословие, в покаяние.

И ещё один из главных принципов православной аскетики: молитву нельзя визуализировать. То есть нельзя рисовать себе картинок, когда ты молишься.

Картинками мы закрываем себя от Бога, потому, что Он бесконечен в своих проявлениях в отношении к человеку. Поэтому когда ты помолился Богу, и сердце твоё умилилось, и ты пережил необыкновенные состояния, то очень велико искушение отождествлять это состояние с Богом. И человек уже ищет не Бога, а этого состояния. Очень часто человек «подкручивает» себя, не понимая, что Бог бесконечно шире любых состояний. А люди один раз уяснили для себя, что это – Бог, что именно так Он себя проявил и, не находя этого, страдают. Они и говорят: «Бог нас не слышит, Бог нас бросил, у нас все плохо, все рушится». На самом деле Бог не бросит никогда. Он всегда с тобой. Просто когда-то ты поставил знак равенства между этим возвышенным состоянием и тем, что Бог с тобой. Такая визуализация – самый быстрый путь построить вокруг себя стену, и через эту стену никогда не пройти к Богу.

И хотя кажется, что человеку очень тяжело без воображения, но на самом деле для того, чтобы услышать говорящего, лучше на него не смотреть. Такой феномен отслежен. Это – духовный опыт.

— А как же молиться перед иконой?

— Это интересный момент. Икона – то, что нужно до молитвы. Она помогает предстать перед Господом, почувствовать Его. Она напоминает нам о незримом присутствии Господа и святых.

Что касается визуализации, то главная связанная с ней проблема, когда человеку во время молитвы в храме или дома начинаются видения. Показательно отношение к таким видениям Силуана Афонского, который говорил своим ученикам: «Если ко мне придет человек и скажет, что я видел то и то, я скажу этому человеку: выбрось, это все неправда». Любому человеку, в любом случае. Если человека действительно посетил Бог (а посещение Бога неразрывно с таким понятием, как смирение), то он по послушанию соглашается с тем, что это действительно привидилось. Но если человек продолжает настаивать, говорить: «Я видел то-то и то-то, а вы ничего не понимаете», то понятно, что это не имеет никакого отношения к Богу и является порождением гордыни. Поэтому духовно полезно и мне, как духовнику, и всем остальным считать, что мы недостойны видений.

— Как быть, когда мы их всё-таки увидим?

— Духовное трезвение предполагает максимально критичное отношение к тому, что ты видишь. Молитва – это такое состояние, когда мы открыты духовному миру. А духовный мир населен не только светом. И ради безопасности, чтобы не погибнуть, нам дается это максимально жесткое правило «не принимать». В этом отношении есть еще одно духовное поучение, сказанное Силуаном Афонским. «Если тебе что-то привиделось во сне, в молитве, любая визуализация, любое состояние, любое чувство, святые отцы учат: не отрицайте и не принимайте». Здесь очень глубокая мудрость. Отмахнемся – тогда мы становимся атеистами или иеговистами: духовной жизни нет, ничего святого нет. Тогда мы становимся духовно плоскими. Но если мы примем любое из этих явлений как дар, как откровение, очень легко попасть на удочку прелести, на удочку сатаны, который маскируется под святых, свет и Бога. Этот момент принципиально важен. Дары, которые человек получает, должны быть плодом огромного труда и бесконечного покаяния.

И еще одно правило: если ты видишь новоначального, идущего по небу, схвати его за ногу, и стащи. Это в первую очередь относится к неофитам, т. е. людям, которые только уверовали в Бога. Господь много дает людям, только что пришедшим к Богу. Большая беда, что люди эти дары, среди которых и благодатные ощущения во время молитвы, принимают как их собственное. На самом деле – это Господь так поднял над землей и говорит: «Вот что такое духовная жизнь». А потом опускает человека на землю, для смирения.

— Для чего нужно молиться по молитвослову? Не правильнее ли обращаться к Богу от себя лично?

— Молитвослов – это школа нашей молитвы. Большая беда протестантских ветвей – косноязычие в молитве. Кроме трех-четырех формулировок люди не могут ничего придумать, кроме мира, согласия, благополучия и денег. А если мы откроем православный молитвослов, то увидим бесконечное богатство тончайших духовных, душевных переживаний, которые вмещаются в поток молитвы. И молитвослов – это только маленькая часть того духовного богатства молитвы, которое оставили нам святые подвижники. Мы можем вспомнить Симеона Нового Богослова, великого молитвенника, книги которого составляли гимн отношения человека с Богом. Как школьнику дали букварь, чтобы научиться читать и писать, а потом уже он занимается творчеством, так и молитвослов учит человека молитве. Неслучайно молитву называют художеством из художеств. Нет предела совершенству этого делания.

— Значит, в принципе, можно молиться и своими словами?

— Перефразируя вопрос, добавлять что-то к молитвам святых или не добавлять? Я думаю, что тех слов, которые бисером рассыпаны в православном молитвослове, бесконечное множество. Сколько ты их ни будешь повторять, можно вкладывать все более новое, глубокое понимание. Это как канон иконописца. Слова те же самые, канон один, а содержание у них может быть бесконечным.

В идеале, молитвы, написанные в молитвослове, должны стать твоими молитвами. Ты должен ими дышать. Ты должен их оживить. Пока они как бы посторонний опыт. Но в идеале, те состояния и чувства, которые двигали святых отцов, должны стать твоими.

— Насколько обязательны утреннее и вечернее правила?

— Общение с Богом, общение с Жизнью является собственно жизнью. Все остальное – меньше жизни, и на самом деле – не жизнь. Молитва к Богу, общение с Богом – это и есть, собственно, жизнь. Точно также как физическое наше тело требует гигиены, утром помыли руки – а вечером они уже грязные, потому что мы тремся об этот мир, какими бы не были чистюлями, как бы себя не блюли, мы обрастаем грязью этого мира. Точно так же душа наша, вращаясь в мире, обрастает нежизнью, нечистотой этого мира, распадом, смертью. Почему нужна молитва утром и вечером? Можно зубы не чистить, можно не мыться; какие последствия – мы знаем. Абсолютно четкая аналогия с утренним и вечерним правилом. Это есть закон жизни. Если мы не переживаем этого так – это проблема. Тогда утренние и вечерние молитвы для человека становятся обузой.

Но утренние и вечерние молитвы – это отправные точки, а все остальное время мы должны заполнить молитвой. Все, что происходит в нашем внутреннем мире, все движения, мысли, превратить в движение к Богу. Если конкретно, то выглядит это следующим образом. Идешь, споткнулся, чертыхнулся и тут же: «Прости меня за это, Господи». В чем суть? Любое явление твоей жизни – это повод для молитвы. Нет такого явления на земле, чтобы мы не могли превратить в молитву. Это и есть проявление нашей жизни, ощущение нашей жизни перед лицом Божьим. Это и есть та самая, заповеданная апостолами, непрестанная молитва…»

О молитве

В Греции увидел свет VI том «Слов» старца Паисия Святогорца «О молитве». AgionOros.ru предлагает Вашему вниманию первые две главы этого издания.

ОБЩЕНИЕ С БОГОМ

Молитва есть разговор с Богом

Блаженны установившие связь с Небом

— Батюшка, что значит для Вас молитва?

— Посылаю сигнал, прошу помощи. Постоянно прошу помощи у Христа, у Божией Матери, у святых, для себя самого и для других. Если не буду просить, то и не получу.

Помню, во время гражданской войны нас окружили мятежники, тысяча шестьсот человек. Наших было только сто восемьдесят. Мы укрепились за горой. Если бы мятежники нас захватили, то поубивали бы всех. Я пытался установить антенну, чтобы связаться с центром. Но ничего не получалось: её сбивало огнем. Капитан кричит: «Бросай, давай сюда, помогай таскать гранаты». Иногда он отбегал к пулеметам, проверить как там дела. И только уходил, я тут же бежал к рации. Пока он отдавал приказы, я пробовал установить антенну, а потом снова бежал помогать таскать ящики, чтобы командир не ругался. В конце концов, с помощью палки и саперной лопатки я смог поднять антенну и установить связь. Сказал всего два слова. И всё, этого было достаточно! Утром подоспела авиация, и нас спасли. Шутка, сто восемьдесят человек были в окружении у тысячи шестисот и смогли выбраться?

Тогда-то я понял великую миссию монаха — помогать молитвой. Мирские говорят: «Чем занимаются монахи? Почему не идут в мир помогать людям?» Это все равно, что говорить радисту: «Ты чего возишься с рацией? Бросай ее, бери винтовку и иди стреляй».

Даже если мы установим связь со всеми радиостанциями мира, не будет нам от этого никакой пользы, если не будем иметь небесного общения с Богом, просить и получать от Него помощь. Блаженны установившие связь с Небом и по благочестию пребывающие в общении с Богом.

Христос даёт нам возможность общения с Ним

— Батюшка, моя боль и печаль это молитва. Я сильно в ней отстаю. Что мне делать?

— Говори со Христом, Божией Матерью, ангелами и святыми просто и не задумываясь, на любом месте, и проси чего хочешь. Говори: «Господи, или, Матерь Божия, Ты знаешь мой настрой. Помоги мне!» Вот так просто и со смирением говори с Ними о том, что тебя беспокоит, а уже потом произноси молитву: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

— Батюшка, я не молюсь со вниманием.

— Когда молишься, думай, с кем говоришь. Ты говоришь с Богом! Неужели это неважно? Когда кто-то говорит с каким-нибудь высокопоставленным чином, то с каким вниманием произносит каждое слово! Следит, чтобы не сказать какой глупости, порой даже дар речи теряет от смущения. Если с человеком мы с таким вниманием говорим, то с каким вниманием надо говорить с Богом? Малое дитя, когда идёт говорить с отцом или каким-либо взрослым человеком, испытывает смущение. А когда собирается сказать что-то учителю, которого к тому же немного побаивается, то смущается ещё больше. А мы говорим с Самим Богом, Божией Матерью, святыми и этого не понимаем?

— До прихода в монастырь, батюшка, я монашество связывала с молитвой. А теперь мне трудно молиться и я считаю, что молитва это самое тяжёлое и утомительное дело.

— Ты вроде филолог по образованию? Тебе нравится говорить, и ты не устаёшь от разговоров с людьми. А со Христом, Который удостаивает тебя беседы, тебе говорить трудно. Это уж как-то слишком. Всё равно, что сказать: «Ох, нужно идти говорить с царём. Неохота, да делать нечего. Придётся идти». Христос даёт нам возможность общаться с Ним постоянно в молитве, а мы этого не хотим? Вот это да! И удивительно то, что Он Сам хочет нам помогать, лишь бы мы к Нему обращались, а нам лень!

— Батюшка, я часто впадаю в пустословие, а потом огорчаюсь.

— Разве не лучше разговаривать со Христом? Кто говорит со Христом, никогда не раскаивается. Конечно, пустословие — страсть, но если пользоваться им в духовных целях, то оно может стать началом молитвы. Другим даже лень говорить. А в тебе есть сила и порыв к разговору. Если будешь использовать это в духовных целях, то твоя душа освятится. Постарайся с людьми говорить только о необходимом, и всё время говорить со Христом. Стоит тебе завести с Ним смиренную беседу, как перестанешь замечать, что происходит вокруг: таким сладким и интересным будет это общение. Меня разговоры даже и на духовные темы утомляют, а я в молитве по-настоящему отдыхаю.

Молитва — это разговор с Богом. Я иногда завидую людям, жившим во времена Христа, ведь они видели Его своими глазами и слышали своими ушами, даже могли с Ним говорить. Но думаю, что мы находимся в лучшем по сравнению с ними положении, потому что они не могли часто беспокоить Его своими нуждами, а мы можем в молитве постоянно общаться со Христом.

— Батюшка, как нужно молиться?

— Себя ощущай маленьким ребёнком, а Бога своим Отцом и проси Его обо всём, в чём имеешь нужду. Беседуя таким образом с Богом, тебе не захочется потом от Него отходить, потому что только в Боге человек обретает безопасность, утешение, невыразимую любовь, соединённую с божественной нежностью.

Молитва означает поместить Христа к себе в сердце, возлюбить Его всем своим существом. «Возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего, и от всея души твоея, и всею крепостию твоею, и всем помышлением твоим» (Лк. 10, 27), — говорит Священное Писание. Когда человек любит Бога и имеет общение с Ним, ничто земное его не прельщает. Он делается словно безумный. Поставь безумцу самую лучшую музыку: она его не трогает. Покажи самые прекрасные картины: он и внимания не обратит. Дай самые вкусные блюда, самую лучшую одежду, самые прекрасные ароматы: ему всё равно, он живёт в своем мире. Так и человек, имеющий общение с миром небесным: он весь там и ни за что не хочет с ним расстаться. Как нельзя ребёнка оторвать от объятий матери, так нельзя оторвать от молитвы человека, который понял её смысл. Что чувствует ребёнок в объятиях матери? Только тот, кто почувствует присутствие Бога, а себя почувствует маленьким дитём, может это понять.

Я знаю людей, которые, когда молятся, ощущают себя маленькими детьми. И если кто-то услышит, что они говорят во время молитвы, то скажет, что это маленькие дети. А если увидит, какие делают при этом движения, то скажет, что эти люди сошли с ума! Как дитя бежит к отцу, хватает его за рукав и говорит: «Не знаю как, но ты должен сделать, что я прошу». С такой же простотой и дерзновением эти люди просят Бога.

— Батюшка, может ли желание молитвы родиться от некоей эмоциональной потребности в общении, в утешении?

— Даже если оно родится от какой-нибудь доброй эмоциональной потребности в Боге, разве это плохо? Однако, похоже, что ты всё пребываешь в забывчивости и только в нужде обращаешься к молитве. Ясно, что Бог для того попускает случаться у нас разным нуждам и затруднениям, чтобы мы прибегали к Нему, но лучше, когда по любви ребёнок бежит к своему отцу или матери. Возможно ли представить ребёнка, знающего, как его любят родители, которого приходилось бы силой заставлять идти на руки к матери или отцу?

Бог есть нежный Отец, и Он любит нас. Поэтому нужно с нетерпением ждать часа молитвы и никогда не насыщаться общением с Ним.

Будем чувствовать потребность в молитве

— Батюшка, у меня нет крепкой веры и я чувствую себя слабой.

— Знаешь, что сделай? Прилепись к Богу, как ребёнок хватается за шею отца, обними Его и не отпускай, чтобы Он не мог тебя от Себя отдалить. Тогда ты будешь чувствовать надежность и силу.

— Батюшка, я чувствую потребность опереться на Бога, но затрудняюсь.

— Тяни руки вверх, так они у тебя постепенно вырастут, и ухватишься за Бога.

— Батюшка, когда мало времени, и я молюсь торопливо, может, ворую время, которое должна посвятить Христу?

— У Христа всего много, сколько ни воруй, Он ни в чём не имеет нужды, а ты вот не получаешь пользы. Не Христу нужна наша молитва, а нам нужна Его помощь. Мы молимся, потому что так общаемся с Богом, Который нас сотворил. Если не будем этого делать, то впадём в руки диавола, и тогда горе нам. Видишь, что говорит авва Исаак? «Бог не спросит с нас, почему мы не молились, но почему не пребывали с Ним в общении и таким образом дали право диаволу мучить нас» 1 .

— Батюшка, как мне полюбить молитву?

— Почувствуй потребность в молитве. Как телу, чтобы жить, нужна пища, так и душа, чтобы жить, должна питаться. Если она не будет питаться, то ослабеет, а потом наступит духовная смерть.

— Батюшка, что нам мешает в молитве?

— Нам трудно молиться только тогда, когда мы не чувствуем в молитве потребности. Кто не понимает смысла молитвы, не ощущает потребности в ней, тот считает её повинностью, уподобляется неразумному дитю, которое отворачивается от материнской груди, материнской нежности и потому растет слабое и болезненное.

Молитва — это защита

— Батюшка, как почувствовать необходимость в молитве?

— Нужно было бы вам побывать на войне, чтобы мы могли понять друг друга! На фронте во время войны, если мы постоянно находились на связи с центром, то чувствовали себя в большей безопасности. Когда выходили на связь каждые два часа, чувствовали себя в безопасности. Если связывались всего два раза в день, утром и вечером, то чувствовали себя покинутыми. То же и с молитвой. Чем больше человек молится, тем больше чувствует духовной уверенности. Молитва — это защита.

Если мы постоянно находимся «на связи» с Богом, то будем предупреждать любое зло. Как-то раз в автобусе ехал один монах 2 , он молился с закрытыми глазами, и поэтому все думали, что он спит. Вдруг грузовик, который ехал по встречной полосе, врезался в столб, машины с разных сторон начали сталкиваться и произошла серьезная авария. Автобус же каким-то образом оказался в нескольких метрах от дороги, как будто его перенесла какая-то невидимая рука, и никто из пассажиров не пострадал. Молитва монаха их спасла.

— Батюшка, часто миряне спрашивают, как приобрести навык постоянной молитвы.

— Видишь ли, раньше некоторые из тех, кто посвящал себя монашеству и имел твёрдый характер, уходили и подвизались на неприступных скалах, в пещерах, в языческих гробницах или в жилищах демонов. Там им угрожало множество опасностей — мог сорваться камень со скалы, рычали бесы и т. д. — и страх вынуждал их постоянно вопиять: «Христос, Матерь Божия…». Так в них постоянно жил добрый навык непрестанной молитвы. Сегодня, с ночными увеселениями, наркотиками и пр., многие из тех, кто садятся за руль, себя не контролируют. Отправляется человек на работу и не знает, вернётся ли домой живым или окажется покалеченным в больнице. Разве это не повод, чтобы постоянно вопиять: «Христос, Матерь Божия…»? Если бы миряне использовали во благо страх тех опасностей, что им угрожают, то они бы и нас монахов превзошли в молитве и самих бы опасностей избежали.

Как-то пришёл ко мне в каливу один человек. Он был сильно расстроен, потому что по невнимательности сбил на дороге ребёнка. «Я преступник», — повторял он. «А ты молился в это время?», — спросил я его. «Нет», — ответил он. «Ты виноват не столько в том, что сбил ребёнка, сколько в том, что не молился». И я рассказал ему один случай. Я знал одного человека, служащего, который достиг большой меры добродетели. Он молился постоянно – и на работе, и в дороге, везде. Молитва у него стала самодвижущаяся, и вслед за славословиями у него лились слезы радости. В офисе, где он работал, все бумаги орошал слезами. Поэтому он подумывал оставить работу, уйти на пониженную пенсию, и приехал ко мне в каливу за советом. Я ему сказал: «Не уходи, а когда товарищи по работе станут тебя спрашивать, почему ты плачешь, отвечай, что подумал о своем умершем отце». Так вот, однажды он ехал за рулем и вдруг на дорогу выскочил ребёнок. Он стукнул его так, что тот отлетел как мячик, но при этом ничуть не пострадал. Бог сохранил, потому что в это время человек молился.

— Батюшка, будет война?

— Вы молитесь? Я с весны по осень провожу мобилизацию молитвы, без шума, молюсь, чтобы Бог нас помиловал, чтобы нам избежать войны и мобилизации. Мне было такое извещение 3 : «Усиленно молитесь, чтобы туркам помешали, потому что в воскресенье 16 октября они собираются на нас напасть». Слава Богу, пока Богородица нас хранит, будем надеяться, что будет нас хранить и дальше.

— Батюшка, теперь, когда у нас опасность миновала, нужно продолжать молиться об этом?

— Что, в других местах нет войны? Что значит «у нас» и «у них»? И там, где сейчас война, наши братья. Разве все мы люди не от Адама и Евы? Но семья наша разделилась: одни люди здесь, другие там. С другими православными мы братья и по плоти и по духу, а с остальными людьми братья только по плоти. Значит, ещё один повод больше за них молиться, потому что они несчастней нас.

— Батюшка, сейчас в трудное для Греции время я больше молюсь, но в то же время думаю, что спасение Греции не зависит от моей молитвы.

— Не в том дело, что спасение Греции зависит от твоей молитвы, но в том, что, если ты думаешь о трудностях, которые переживает Греция, значит болеешь за родину и просишь Бога о помощи; и только Он один может помочь.

Молитесь, чтобы Бог явил людей духовных, Маккавеев 4 , потому что в них большая потребность. Пришло время борьбы добра со злом, потому что беззаконие возведено в закон, а грех сделался модой. Но, когда вы увидите беды в Греции; правительство станет издавать безумные законы и начнётся всеобщая нестабильность, не бойтесь — Бог поможет 5 .

— Судя по тому, что Вы говорите, батюшка, нам нужно всё оставить и все силы направить на молитву.

— Конечно, как же ещё! Весь мир кипит, как большой котёл. Церковь, государство, народы — всё перевернулось вверх дном! И к чему всё это ведёт, не знает никто. Будем надеяться на помощь Божию! Монахам нужно усиленно молиться. Им нужно оставить все свои, даже срочные, дела и заняться молитвой.

По мере сил молитесь со смирением за мир, который дал лукавому большие права над собой и страдает. Не забывайте, что мы стали монахами и ради спасения своей души и для того, чтобы помогать миру молитвой. Будем стараться стать добрыми монахами, будем молиться, творить поклоны за себя и за мир, потому что монах этим помогает людям.